диалог архиепископа Тихона с сотрудником местной советской газеты тов. Эльве.
— Какого вы мнения,— спрашивал сотрудник газеты архиепископа Тихона,— об устройстве в ближайшие дни особого диспута — конечно, в условиях полной свободы слова,— где представители духовенства, и вообще желающие могли бы высказать свои мысли по поводу недавних событий с гробницей святого Митрофана?
— Какую же цель вы преследуете, выдвигая диспут?
— Цель ясна: конечно, не прения о вере, невозможные и бесцельные при нынешних условиях, а чисто деловой, об’ективный обмен мнениями и установление фактов.
— На какую собственно тему?— снова спросил раз’яснение собеседник.
— И тема ясна: вопрос о том, убедительны ли результаты произведенного вскрытия мощей — вот тема диспута.
— Нет, диспут я в настоящее время считаю преждевременным. Покуда не закончено дело нашего, чисто церковного расследования, мы, духовные лица, не считаем возможным предпринять что либо.
Высказаться для печати по поводу произведенного вскрытия мощей архиепископ также нашел преждевременным, мотивируя свой отказ тем, что — такие выступления в настоящее время могли бы осложнить задачу высшей духовной власти.
Растерянность церковников и их полная подавленность продолжались однако не долго. Служители культа быстро учли, что продолжат спекуляцию на религиозных чувствах темной и невежественной толпы они одинаково могут и на вскрытых советской властью мощах.
По городу ими усиленно начали распространяться легенды о там, что „мощи подменили“, что „угодник нарочно ушел от позора“. У вскрытой раки началось беспрерывное служение акафистов и молебнов; торговля перчаточками, воздухами, чулочками от мощей Тихона Задонского процветала во всю.
Деятельности духовенства в данном направлении способствовало и то обстоятельство, что уже 8‑го февраля, т.‑е. через 5 дней после вскрытия мощей, и как удостоверяют это, „Воронежские Известия“, с пением тропарей, величаний в прочих молитв богослужебного культа вскрытые мощи в торжественной обстановки были возвращены монахам, в лице архиепископа воронежского Тихона.
Этот шаг был безусловно нерационален. Все происшедшее впоследствии у вскрытых мощей Тихона Задонского и Митрофана Воронежского (усиленное служение монахами молебнов и акафистов, творимые ими легенды об исчезновении мощей, спекуляция различными предметами культа, наконец, искусственное возбуждение церковниками на почве вскрытия мощей народных масс против советской власти),— все показало достаточно ясно, что место разоблаченным мощам отнюдь не в руках церковников, а в соответствующих музеях в отделах церковной старины, как яркий образец многовекового обмана церковными организациями и отдельными их представителями широких трудящихся масс.
Или же место этим трупам в земле, и к захоронению их, после соответствующей агитации в народе, должно быть преступлено безотлагательно скоро.
Конечно, церковники и поддерживающая их в настоящее время буржуазия этот шаг советской власти постараются осветить перед умственно отсталыми массами, как новое гонение на веру.
Но да будет позволено указать здесь мнение по поводу мощей такого буржуазного писателя, как Д. А. Хомяков, который в свое время писал П. И. Бартеневу, редактору „Русского Архива“.
„Если бы тела вообще не тлели, то их не нужно было бы засылать землею, если же они истлели, то не для чего их из оной вынимать. Замечательно, какой всеобщий упадок простого смысла во всем и почти везде!“
Эти строки относятся, правда, к 1903 году, вылились они после знаменитых раз’яснений синода о мощах Серафима Саровского, которые оказались не более, как грудой полусгнивших костей.
Но эти строки, и данный Хомяковым совет полезно вспомнить сейчас, когда целым рядом вскрытий, установлен факт, что почти во всех городах советской России ничего, кроме полусгнивших костей, разваливающихся черепов, ваты, тряпок и картона, трудящиеся массы в мощах не обнаружили.
И если даже смотреть на мощи, как на останки каких либо почитаемых героев, благотворителей, деятелей и вообще людей, имеющих заслуги перед человечеством или перед тем или иным классом в какой либо сфере деятельности — то почему, скажите, не вырыть тогда бесчи-
