От таких его слов мне захотелось сельтерской воды.
— Сколько стоит один стакан сельтерской? — спросил я в будочке у женщины.
— 10 копеек, — ответила она.
Спросил я ее нарочно, чтобы знать, жалеть ли мне выброшенные 9 копеек. И развеселился и немного оживился при мысли, что жалеть не следует.
«Предположим — милиционер. И вот подходит к нему гражданин…
«Ну-те-с?» — осведомились мозги.
— Н-да, и говорит: часы у меня свиснули. А милиционер выхватывает револьвер и кричит: «Стой!!… Ты украл, подлец». Свистит. Все бегут. Ловят вора-рецидивиста. Кто то падает. Стрельба.
«Все?» — спросили желтые толстяки, распухшие от жары в голове. «Все».
«Замечательно, прямо таки гениально, — рассмеялась голова и стала стучать, как часы, — но только этот рассказ не примут, потому, что в нем нет идеологии. Все это, т.-е. кричать, выхватывать револьвер, свистеть и бежать, мог и старорежимный городовой. Нес—па? товарищ Бенвенуто Чиллини».
Дело в том, что мой псевдоним — Бенвенутто Челлини. Я придумал его пять дней тому назад в такую же жару. И он страшно понравился почему-то всем кассирам в ре-