носятъ всю эту махину; глаза же его руководятъ. Движеніе въ желудкѣ, причиняемое кислотами, напоминаетъ, что время принимать пищу. Языкъ испытываетъ ея достоинство, зубы пережевываютъ ее, желудокъ принимаетъ ее въ себя и перевариваетъ. Кровеносные сосуды въ желудочныхъ стѣнкахъ поглощаютъ изъ нея то, что годится (между тѣмъ какъ отбросы выводятся изъ организма другими органами, приспособленными къ тому) и относятъ ее въ печень; оттуда она снова переходитъ и превращается въ кровь. Представьте же, какъ велика радость этихъ служакъ при видѣ золотого потока, который одинъ ихъ питаетъ! Радость алхимиковъ, когда, послѣ долгихъ трудовъ, стараній и издержекъ, они видятъ, какъ металлы преобразуются въ ихъ ретортахъ, не можетъ быть сильнѣе. Затѣмъ каждый органъ приготовляется и старается заново очистить и улучшить это сокровище. Почки своими почечными венами извлекаютъ изъ него жидкость, которую вы называете уриной, и проводятъ ее черезъ мочевой каналъ внизъ. Внизу находится мочевой пузырь, который время отъ времени опоражнивается. Селезенка извлекаетъ тѣ землистыя части, тотъ осадокъ, который вы зовете меланхоліей. Желчевой пузырь извлекаетъ холерическій излишекъ. Затѣмъ онъ переносится въ другую мастерскую, чтобы еще лучше очиститься, это — сердце, которое, расширяясь и сжимаясь, такъ очищаетъ и согрѣваетъ кровь, что она достигаетъ полнаго совершенства въ правой полости и оттуда отводится венами во всѣ органы. Каждый органъ вбираетъ ее въ себя и питается ею на свой ладъ: ноги, руки, глаза, — короче сказать, всѣ члены тѣла. И такимъ образомъ становятся должниками тѣ, которые раньше были заимодавцами. Въ лѣвой сердечной полости кровь такъ утончается, что ее называютъ одухотворенной, и оттуда разносится артеріями по всѣмъ органамъ, чтобы согрѣть и провентилировать венозную кровь. Тѣмъ временемъ легкія своими долями и мѣхами не перестаютъ его освѣжать. Въ благодарность за это благодѣяніе, сердце передаетъ имъ лучшую артеріальную кровь. Наконецъ, въ этой удивительной сѣти она такъ усовершенствуется, что изъ нея создается умъ животныхъ, и является способность воображать, разсужать, судить, взвѣшивать, заключать и воспоминать. Клянусь добродѣтелью, я пропадаю, я теряюсь, я путаюсь, когда вступаю въ глубокія нѣдра этого міра и вижу, какъ въ немъ всѣ ссужаютъ другъ друга и всѣ одолжаются. Повѣрьте, что ссужать — дѣло божественное, одолжаться — геройская добродѣтель. И это еще не все. Этотъ міръ ссужающій, одолжающійся, берущій взаймы, такъ добръ, что, окончивъ свое пропитаніе, онъ думаетъ уже о томъ, чтобы дать взаймы тѣмъ, которые еще не родились, и такими ссудами продлить свой родъ, если можно, и размножиться въ себѣ подобныхъ: а именно, дѣтяхъ. Съ этою цѣлью каждый членъ урѣзываетъ изъ своей пищи и отсылаетъ внизъ. Тамъ природа создала цѣлесообразные сосуды и органы, въ которыхъ окольными путями и послѣ многихъ превращеній, какъ къ мужчинѣ, такъ и въ женщинѣ, попадаетъ въ пригодное мѣсто и пріобрѣтаетъ ту форму, которая дѣлаетъ возможнымъ поддержаніе и продолженіе человѣческаго рода. Все это тѣсно связано съ обязанностями ссуды и займа, отсюда возникло и понятіе о брачныхъ обязанностяхъ или долгѣ. Тамъ, гдѣ уклоняются отъ этого долга, природа искажается, органы разстраиваются и чувства приходятъ въ смятеніе; тамъ, гдѣ слѣдуютъ этому долгу, царствуютъ радость, веселіе и нѣга.
носят всю эту махину; глаза же его руководят. Движение в желудке, причиняемое кислотами, напоминает, что время принимать пищу. Язык испытывает её достоинство, зубы пережевывают ее, желудок принимает ее в себя и переваривает. Кровеносные сосуды в желудочных стенках поглощают из неё то, что годится (между тем как отбросы выводятся из организма другими органами, приспособленными к тому) и относят ее в печень; оттуда она снова переходит и превращается в кровь. Представьте же, как велика радость этих служак при виде золотого потока, который один их питает! Радость алхимиков, когда, после долгих трудов, стараний и издержек, они видят, как металлы преобразуются в их ретортах, не может быть сильнее. Затем каждый орган приготовляется и старается заново очистить и улучшить это сокровище. Почки своими почечными венами извлекают из него жидкость, которую вы называете уриной, и проводят ее через мочевой канал вниз. Внизу находится мочевой пузырь, который время от времени опоражнивается. Селезенка извлекает те землистые части, тот осадок, который вы зовете меланхолией. Желчевой пузырь извлекает холерический излишек. Затем он переносится в другую мастерскую, чтобы еще лучше очиститься, это — сердце, которое, расширяясь и сжимаясь, так очищает и согревает кровь, что она достигает полного совершенства в правой полости и оттуда отводится венами во все органы. Каждый орган вбирает ее в себя и питается ею на свой лад: ноги, руки, глаза, — короче сказать, все члены тела. И таким образом становятся должниками те, которые раньше были заимодавцами. В левой сердечной полости кровь так утончается, что ее называют одухотворенной, и оттуда разносится артериями по всем органам, чтобы согреть и провентилировать венозную кровь. Тем временем легкие своими долями и мехами не перестают его освежать. В благодарность за это благодеяние, сердце передает им лучшую артериальную кровь. Наконец, в этой удивительной сети она так усовершенствуется, что из неё создается ум животных, и является способность воображать, рассуждать, судить, взвешивать, заключать и воспоминать. Клянусь добродетелью, я пропадаю, я теряюсь, я путаюсь, когда вступаю в глубокие недра этого мира и вижу, как в нём все ссужают друг друга и все одолжаются. Поверьте, что ссужать — дело божественное, одолжаться — геройская добродетель. И это еще не всё. Этот мир ссужающий, одолжающийся, берущий взаймы, так добр, что, окончив свое пропитание, он думает уже о том, чтобы дать взаймы тем, которые еще не родились, и такими ссудами продлить свой род, если можно, и размножиться в себе подобных: а именно, детях. С этою целью каждый член урезывает из своей пищи и отсылает вниз. Там природа создала целесообразные сосуды и органы, в которых окольными путями и после многих превращений, как к мужчине, так и в женщине, попадает в пригодное место и приобретает ту форму, которая делает возможным поддержание и продолжение человеческого рода. Всё это тесно связано с обязанностями ссуды и займа, отсюда возникло и понятие о брачных обязанностях или долге. Там, где уклоняются от этого долга, природа искажается, органы расстраиваются и чувства приходят в смятение; там, где следуют этому долгу, царствуют радость, веселие и нега.
— Прекрасно, — отвѣчалъ Пантагрюэль, — и я нахожу, что вы хорошій риторъ и преданы своему дѣлу. Но хотя бы вы проповѣдывали и разглагольствовали вплоть до Троицына дня, вы будете поражены тѣмъ, что меня ни-
— Прекрасно, — отвечал Пантагрюэль, — и я нахожу, что вы хороший ритор и преданы своему делу. Но хотя бы вы проповедовали и разглагольствовали вплоть до Троицына дня, вы будете поражены тем, что меня ни-
