Вдругъ Эпистемонъ сталъ дышать, затѣмъ раскрылъ глаза, затѣмъ зѣвнулъ, затѣмъ чихнулъ и даже выпустилъ вѣтры. Послѣ чего Панургъ объявилъ:
— Ну, теперь онъ, навѣрное, здравъ. И далъ ему выпить стаканъ бѣлаго вина, подслащеннаго жженымъ сахаромъ. И такимъ образомъ Эпистемонъ былъ искусно исцѣленъ; и у него осталась только хрипота въ горлѣ, которая прошла не раньше, какъ по истеченіи слишкомъ трехъ недѣль, да сухой кашель, отъ котораго онъ никакъ не могъ отдѣлаться, не прибѣгая усиленно къ вину.
Но вотъ онъ заговорилъ и сообщилъ, что видѣлъ чертей, говорилъ запросто съ Люциферомъ и отлично провелъ время въ аду и въ Елисейскихъ поляхъ. Онъ увѣрялъ, что черти — славные ребята. Что касается грѣшниковъ, то онъ сказалъ, что очень сожалѣетъ, что Панургъ такъ скоро вернулъ его къ жизни.
— Я находилъ большое развлеченіе, — говорилъ онъ, — глядя на нихъ.
— Какъ такъ? — спросилъ Пантагрюэль.
— Вѣдь съ ними обращаются совсѣмъ не такъ худо, какъ вы думаете: одно только, что въ ихъ состояніи произошла большая перемѣна, потому что я видѣлъ, какъ Александръ Великій чинилъ старые штаны и этимъ зарабатывалъ скудное пропитаніе.
Ксерксъ продавалъ на улицахъ горчицу.
Ромулъ сталъ солеваромъ.
Нума ковалъ гвозди.
Тарквиній сталъ ростовщикомъ.
Пизонъ — крестьяниномъ.
Сулла — лодочникомъ.
Киръ — скотникомъ.
Ѳемистоклъ — стекольщикомъ.
Эпаминондъ гранилъ зеркала.
Брутъ и Кассій стали землемѣрами.
Демосѳенъ сталъ винодѣломъ.
Цицеронъ — истопникомъ.
Фабій изготовляетъ четки.
Артаксерксъ сучитъ веревки.
Эней сталъ мельникомъ.
Ахиллъ опаршивѣлъ.
Агамемнонъ сталъ лизоблюдомъ.
Улиссъ — косцомъ.
Несторъ — нищимъ.
Дарій чиститъ отхожія мѣста.
Анкъ Марцій смолитъ корабли.
Камиллъ сталъ башмачникомъ.
Марцеллъ чиститъ бобы.
Друзъ ломится въ открытыя двери.
Сципіонъ Африканскій ходитъ козыремъ, хоть и на босу ногу.
Аздрубалъ — фонарщикомъ.
Аннибалъ торгуетъ живностью.
Пріамъ — тряпичникомъ.
Ланцелотъ дю-Лакъ — живодеромъ.
Всѣ рыцари Круглаго С гола бѣдны и съ трудомъ зарабатываютъ пропитаніе, служа гребцами на лодкахъ, — которыя перевозятъ по рѣкамъ Коциту, Флегетону, Стиксу, Ахерону и Летѣ, когда господа черти вздумаютъ прокатиться по водѣ, — подобно ліонскимъ лодочникамъ и венеціанскимъ гондольерамъ. Но платой имъ служитъ только щелчокъ по носу и вечеромъ кусокъ черстваго хлѣба.
Траянъ ловитъ лягушекъ.
Антонинъ — лакеемъ.
Коммодъ. — волынщикомъ.
Пертинаксъ обиваетъ орѣхи.
Лукуллъ торгуетъ вишнями.
Юстиніанъ — коробочникомъ.
Гекторъ — поваренкомъ.
Парисъ — нищимъ оборванцемъ.
Ахиллъ — убираетъ сѣно.
Камбизъ — погонщикомъ муловъ.
Неронъ — рылѣйщикомъ, а Фіерабрасъ — его лакеемъ; но онъ причиняетъ ему всяческія непріятности, кормитъ его ситнымъ хлѣбомъ и поитъ кислымъ виномъ, а самъ ѣстъ и пьетъ на славу.
Юлій Цезарь и Помпей просмаливаютъ корабли.
Жигланъ и Говенъ[1] — бѣдняки-свинопасы.
Валентинъ и Орсонъ служатъ въ адскихъ баняхъ цырюльниками.
Годфридъ Зубастый продаетъ огниво.
Годфридъ Будьонскій изготовляетъ домино.
Язонъ — церковнымъ старостой.
Донъ-Педро Кастильскій торгуетъ кухонными объѣдками.
Морганъ — пивоваромъ.
- ↑ Герои рыцарскихъ романовъ.
Вдруг Эпистемон стал дышать, затем раскрыл глаза, затем зевнул, затем чихнул и даже выпустил ветры. После чего Панург объявил:
— Ну, теперь он, наверное, здрав. И дал ему выпить стакан белого вина, подслащенного жженым сахаром. И таким образом Эпистемон был искусно исцелен; и у него осталась только хрипота в горле, которая прошла не раньше, как по истечении слишком трех недель, да сухой кашель, от которого он никак не мог отделаться, не прибегая усиленно к вину.
Но вот он заговорил и сообщил, что видел чертей, говорил запросто с Люцифером и отлично провел время в аду и в Елисейских полях. Он уверял, что черти — славные ребята. Что касается грешников, то он сказал, что очень сожалеет, что Панург так скоро вернул его к жизни.
— Я находил большое развлечение, — говорил он, — глядя на них.
— Как так? — спросил Пантагрюэль.
— Ведь с ними обращаются совсем не так худо, как вы думаете: одно только, что в их состоянии произошла большая перемена, потому что я видел, как Александр Великий чинил старые штаны и этим зарабатывал скудное пропитание.
Ксеркс продавал на улицах горчицу.
Ромул стал солеваром.
Нума ковал гвозди.
Тарквиний стал ростовщиком.
Пизон — крестьянином.
Сулла — лодочником.
Кир — скотником.
Фемистокл — стекольщиком.
Эпаминонд гранил зеркала.
Брут и Кассий стали землемерами.
Демосфен стал виноделом.
Цицерон — истопником.
Фабий изготовляет четки.
Артаксеркс сучит веревки.
Эней стал мельником.
Ахилл опаршивел.
Агамемнон стал лизоблюдом.
Улисс — косцом.
Нестор — нищим.
Дарий чистит отхожие места.
Анк Марций смолит корабли.
Камилл стал башмачником.
Марцелл чистит бобы.
Друз ломится в открытые двери.
Сципион Африканский ходит козырем, хоть и на босу ногу.
Аздрубал — фонарщиком.
Аннибал торгует живностью.
Приам — тряпичником.
Ланцелот дю Лак — живодером.
Все рыцари Круглого С гола бедны и с трудом зарабатывают пропитание, служа гребцами на лодках, — которые перевозят по рекам Коциту, Флегетону, Стиксу, Ахерону и Лете, когда господа черти вздумают прокатиться по воде, — подобно лионским лодочникам и венецианским гондольерам. Но платой им служит только щелчок по носу и вечером кусок черствого хлеба.
Траян ловит лягушек.
Антонин — лакеем.
Коммод. — волынщиком.
Пертинакс обивает орехи.
Лукулл торгует вишнями.
Юстиниан — коробочником.
Гектор — поваренком.
Парис — нищим оборванцем.
Ахилл — убирает сено.
Камбиз — погонщиком мулов.
Нерон — рылейщиком, а Фиерабрас — его лакеем; но он причиняет ему всяческие неприятности, кормит его ситным хлебом и поит кислым вином, а сам ест и пьет на славу.
Юлий Цезарь и Помпей просмаливают корабли.
Жиглан и Говен[1] — бедняки-свинопасы.
Валентин и Орсон служат в адских банях цирюльниками.
Годфрид Зубастый продает огниво.
Годфрид Будьонский изготовляет домино.
Язон — церковным старостой.
Дон-Педро Кастильский торгует кухонными объедками.
Морган — пивоваром.
- ↑ Герои рыцарских романов.
