_p._50.png)
спросилъ о причинѣ этого у Панурга, который разсказалъ ему исторію, сообщаемую Маротомъ дю-Лякъ, monachus, въ его «Дѣяніяхъ Канарскихъ королей». Тамъ сказано, что въ старинныя времена страны не были измѣрены на мили, ни на стадіи, ни на парасанги[1], до тѣхъ поръ пока король Фарамондъ не установилъ ихъ; а сдѣлалъ онъ это слѣдующимъ образомъ: Набралъ въ Парижѣ сто красивыхъ, молодыхъ, добрыхъ молодцовъ и сто красивыхъ пикардскихъ дѣвушекъ и въ продолженіе недѣли хорошо кормилъ и поилъ ихъ, затѣмъ призвалъ къ себѣ и каждому далъ въ подруги по дѣвушкѣ, наградивъ щедро деньгами на расходы, и велѣлъ имъ идти куда глаза глядятъ. И приказалъ также, чтобы на каждомъ мѣстѣ, гдѣ они поцѣлуютъ свою подругу, они положили бы камень, И то будетъ миля. Такимъ образомъ, добрые молодцы весело пустились въ путь и на первыхъ порахъ, не успѣвъ еще утомиться въ пути, они часто цѣловались, и вотъ почему французскія мили такъ коротки. Но отломавъ долгій путь, они притомились и уже далеко не такъ часто цѣловались и довольствовались (я говорю про мужчинъ) какимъ-нибудь однимъ жалкимъ поцѣлуемъ въ день. И вотъ почему мили въ Бретани, въ Ландахъ, въ Германіи и другихъ болѣе дальнихъ странахъ такъ длинны. Другіе приводятъ иныя причины, но мнѣ это кажется самой основательной.
И съ этимъ охотно согласился Пантагрюэль.
Выѣхавъ изъ Руана, прибыли въ Гонфлёръ, гдѣ сѣдина корабль: Пантагрюэль, Панургъ, Эпистемонъ, Эстенъ и Карпалимъ. Пока они дожидались попутнаго вѣтра и оснащали корабль, Пантагрюэль получилъ отъ одной парижской дамы, съ которою долгое время состоялъ въ нѣжныхъ отношеніяхъ, письмо со слѣдующей надписью:
«Самому любимому и самому невѣрному изъ рыцарей, «P. H. Т. Г. Р. Л.».
- ↑ Персидская мѣра разстоянія.
спросил о причине этого у Панурга, который рассказал ему историю, сообщаемую Маротом дю-Ляк, monachus, в его «Деяниях Канарских королей». Там сказано, что в старинные времена страны не были измерены на мили, ни на стадии, ни на парасанги[1], до тех пор пока король Фарамонд не установил их; а сделал он это следующим образом: Набрал в Париже сто красивых, молодых, добрых молодцов и сто красивых пикардских девушек и в продолжение недели хорошо кормил и поил их, затем призвал к себе и каждому дал в подруги по девушке, наградив щедро деньгами на расходы, и велел им идти куда глаза глядят. И приказал также, чтобы на каждом месте, где они поцелуют свою подругу, они положили бы камень, И то будет миля. Таким образом, добрые молодцы весело пустились в путь и на первых порах, не успев еще утомиться в пути, они часто целовались, и вот почему французские мили так коротки. Но отломав долгий путь, они притомились и уже далеко не так часто целовались и довольствовались (я говорю про мужчин) каким-нибудь одним жалким поцелуем в день. И вот почему мили в Бретани, в Ландах, в Германии и других более дальних странах так длинны. Другие приводят иные причины, но мне это кажется самой основательной.
И с этим охотно согласился Пантагрюэль.
Выехав из Руана, прибыли в Гонфлёр, где седина корабль: Пантагрюэль, Панург, Эпистемон, Эстен и Карпалим. Пока они дожидались попутного ветра и оснащали корабль, Пантагрюэль получил от одной парижской дамы, с которою долгое время состоял в нежных отношениях, письмо со следующей надписью:
«Самому любимому и самому неверному из рыцарей, «P. H. Т. Г. Р. Л.».
Когда Пантагрюэль прочиталъ надпись на письмѣ, онъ очень удивился и спросилъ у курьера имя той, которая его послала, раскрылъ письмо, но ничего не нашелъ въ немъ писаннаго, а только золотое кольцо съ брилліантомъ съ плоской гранью. Онъ позвалъ Панурга и показалъ ему посылку. На это Панургъ сказалъ, что бумага исписана, но такъ хитро, что письмена невидимы. И чтобы узнать, такъ ли это, поднесъ его къ огню, чтобы видѣть, написано ли оно амміачнымъ растворомъ. Послѣ того положилъ его въ воду, чтобы узнать, неписано ли оно
- ↑ Персидская мера расстояния.
Когда Пантагрюэль прочитал надпись на письме, он очень удивился и спросил у курьера имя той, которая его послала, раскрыл письмо, но ничего не нашел в нём писанного, а только золотое кольцо с бриллиантом с плоской гранью. Он позвал Панурга и показал ему посылку. На это Панург сказал, что бумага исписана, но так хитро, что письмена невидимы. И чтобы узнать, так ли это, поднес его к огню, чтобы видеть, написано ли оно аммиачным раствором. После того положил его в воду, чтобы узнать, неписано ли оно
