Словно въ огненномъ дымѣ и лица и вещи…
Какъ хорошъ, при огняхъ, ограненный хрусталь!..
За плечомъ у тебя вѣетъ призракъ зловѣщій…
Ты — мечта и любовь! ты — укоръ и печаль!..
Словно въ огненномъ дымѣ земныя видѣнья…
А со дна подымаются искры вина,
Умираютъ, вздохнувъ и блеснувъ на мгновенье!..
Ты прекрасна, какъ смерть! ты, какъ счастье, блѣдна!
Слышу говоръ, и хохотъ, и звоны стакановъ.
Это дьяволы вышли, подъ мѣсяцъ, на лугъ?
Но мы двое стоимъ въ колыханьи тумановъ,
Насъ отъ духовъ спасетъ зачарованный кругъ.
Ты мнѣ шепчешь. Что шепчешь? Не знаю, не надо.
Умираетъ, смѣясь, золотое вино…
О тоска твоего утомленнаго взгляда!
Этотъ мигъ безнадежный мнѣ снился давно!
Словно в огненном дыме и лица и вещи…
Как хорош, при огнях, ограненный хрусталь!..
За плечом у тебя веет призрак зловещий…
Ты — мечта и любовь! ты — укор и печаль!..
Словно в огненном дыме земные виденья…
А со дна подымаются искры вина,
Умирают, вздохнув и блеснув на мгновенье!..
Ты прекрасна, как смерть! ты, как счастье, бледна!
Слышу говор, и хохот, и звоны стаканов.
Это дьяволы вышли, под месяц, на луг?
Но мы двое стоим в колыханьи туманов,
Нас от духов спасет зачарованный круг.
Ты мне шепчешь. Что шепчешь? Не знаю, не надо.
Умирает, смеясь, золотое вино…
О тоска твоего утомленного взгляда!
Этот миг безнадежный мне снился давно!
