Это призракъ или птица
Бѣло рѣетъ въ вышинѣ?
Это осень или жрица,
Въ ризѣ пламенной и пышной,
Наклоняетъ ликъ ко мнѣ?
Слышу, слышу: ты пророчишь!
Тихій путь не уклоня,
Я исполню все, что хочешь!
Эти яркія одежды,
Понялъ, понялъ, — для меня!
Это ты — на смертномъ ложѣ
Ждешь покорнаго тебѣ!
Пусть же тѣнь ложится строже!
Я иду, закрывши вѣжды,
Вѣренъ Тайнѣ и Судьбѣ.
Это призрак или птица
Бело реет в вышине?
Это осень или жрица,
В ризе пламенной и пышной,
Наклоняет лик ко мне?
Слышу, слышу: ты пророчишь!
Тихий путь не уклоня,
Я исполню все, что хочешь!
Эти яркие одежды,
Понял, понял, — для меня!
Это ты — на смертном ложе
Ждешь покорного тебе!
Пусть же тень ложится строже!
Я иду, закрывши вежды,
Верен Тайне и Судьбе.
Лунный дьяволъ, блѣдно матовые,
Наклонилъ къ землѣ рога.
Взоры, призрачно-агатовые,
Смотрятъ съ неба на снѣга,
Словно тихо міръ захватывая
Въ сѣти хитраго врага.
Лунный дьявол, бледно матовые,
Наклонил к земле рога.
Взоры, призрачно-агатовые,
Смотрят с неба на снега,
Словно тихо мир захватывая
В сети хитрого врага.
