Воспоминанье, съ нѣжной грустью,
Меня въ глаза цѣлуетъ. День
Струей чуть слышной льется къ устью,
И на душу ложится тѣнь.
Вновь какъ морякъ, носимый моремъ,
Всю жизнь я вижу предъ собой,
Съ ея надеждами и горемъ,
Съ ея безумствомъ и мечтой.
И, заслоняя всѣ другіе,
Чуть зримы въ жуткой тишинѣ,
Двухъ женщинъ облики нѣмые
Во мглѣ склоняются ко мнѣ.
То съ дерзкой дрожью сладострастья,
Съ безстыднымъ отблескомъ въ зрачкахъ,
Манятъ меня видѣньемъ счастья,
Забытаго въ холодныхъ дняхъ;
Воспоминанье, с нежной грустью,
Меня в глаза целует. День
Струей чуть слышной льется к устью,
И на душу ложится тень.
Вновь как моряк, носимый морем,
Всю жизнь я вижу пред собой,
С ее надеждами и горем,
С ее безумством и мечтой.
И, заслоняя все другие,
Чуть зримы в жуткой тишине,
Двух женщин облики немые
Во мгле склоняются ко мне.
То с дерзкой дрожью сладострастья,
С бесстыдным отблеском в зрачках,
Манят меня виденьем счастья,
Забытого в холодных днях;
