Звѣзды мерцаютъ, и кротки и пышны,
Какъ предъ иконами вѣнчики свѣчъ.
Вѣтеръ прерывистый, вѣтеръ чуть слышный
Горестно шепчетъ прощальную рѣчь.
Скорбныя тѣни, окутаны чернымъ,
Вышли, влекутъ свой задумчивый хоръ,
Головы клонятъ въ молчаньи покорномъ,
Стелятъ надъ травами траурный флеръ.
Съ тѣнями вмѣстѣ склоняюсь у гроба
Шумно прошедшаго, яркаго дня.
Смолкните въ сердцѣ, восторги и злоба!
Тайна и миръ, осѣните меня!
Звезды мерцают, и кротки и пышны,
Как пред иконами венчики свеч.
Ветер прерывистый, ветер чуть слышный
Горестно шепчет прощальную речь.
Скорбные тени, окутаны черным,
Вышли, влекут свой задумчивый хор,
Головы клонят в молчаньи покорном,
Стелят над травами траурный флер.
С тенями вместе склоняюсь у гроба
Шумно прошедшего, яркого дня.
Смолкните в сердце, восторги и злоба!
Тайна и мир, осените меня!
Вѣетъ нѣжная прохлада
Наступающей зимы.
Тѣло свѣжести такъ радо!
Взорамъ бѣлости такъ надо
Въ четкой рамѣ полутьмы!
Надъ равниной ярко-снѣжной
Мѣсяцъ въ небѣ ворожитъ.
Все, какъ въ дѣтствѣ, безмятежно;
Все, какъ въ смерти, неизбѣжно,
Нѣтъ желаній, нѣтъ обидъ.
Веет нежная прохлада
Наступающей зимы.
Тело свежести так радо!
Взорам белости так надо
В четкой раме полутьмы!
Над равниной ярко-снежной
Месяц в небе ворожит.
Все, как в детстве, безмятежно;
Все, как в смерти, неизбежно,
Нет желаний, нет обид.
