Въ дни юности, на свѣтломъ небѣ,
Призналъ я вѣщую звѣзду,
И принялъ выпавшій мнѣ жребій,
И за моей звѣздой иду.
И въ темномъ мірѣ, годъ за годомъ,
Меня кружитъ и водитъ Рокъ.
Я видѣлъ предъ эдемскимъ входомъ
Огнемъ пылающій клинокъ;
Я слѣпнулъ въ нестерпимомъ блескѣ
Воздвигнутыхъ Содомомъ залъ;
Я грустной повѣсти Франчески
Въ странѣ, гдѣ нѣтъ надеждъ, внималъ…
Зачѣмъ же въ лабиринтъ всемірный
Тяну я дальше нить свою?
Кому Я ладана, и смирны,
И злата — царскій даръ таю?
Не дастъ отвѣта свѣточъ горній…
Адъ пройденъ и за мной Эдемъ…
И все спокойнѣй, все покорнѣй
Иду я въ нѣкій Виѳлеемъ.
В дни юности, на светлом небе,
Признал я вещую звезду,
И принял выпавший мне жребий,
И за моей звездой иду.
И в темном мире, год за годом,
Меня кружит и водит Рок.
Я видел пред эдемским входом
Огнем пылающий клинок;
Я слепнул в нестерпимом блеске
Воздвигнутых Содомом зал;
Я грустной повести Франчески
В стране, где нет надежд, внимал…
Зачем же в лабиринт всемирный
Тяну я дальше нить свою?
Кому Я ладана, и смирны,
И злата — царский дар таю?
Не даст ответа светоч горний…
Ад пройден и за мной Эдем…
И все спокойней, все покорней
Иду я в некий Вифлеем.
