Утромъ я проснулась истомленной
Отъ неясныхъ, сладкихъ ожиданій.
Утромъ я проснулась истомленной,
И весь день глаза мои въ туманѣ.
Онъ желалъ, чтобъ вечеромъ пришла я,
(Этотъ голосъ слышу я повсюду!)
Онъ сказалъ, чтобъ вечеромъ пришла я
Вновь, въ бесѣдку липовую, къ пруду.
Можетъ быть, онъ, какъ вчера, и нынче
Мнѣ улыбкой милой улыбнется.
Можетъ быть, онъ, какъ вчера, и нынче
Вновь ко мнѣ такъ странно прикоснется!
Утром я проснулась истомленной
От неясных, сладких ожиданий.
Утром я проснулась истомленной,
И весь день глаза мои в тумане.
Он желал, чтоб вечером пришла я,
(Этот голос слышу я повсюду!)
Он сказал, чтоб вечером пришла я
Вновь, в беседку липовую, к пруду.
Может быть, он, как вчера, и нынче
Мне улыбкой милой улыбнется.
Может быть, он, как вчера, и нынче
Вновь ко мне так странно прикоснется!
Наша тѣнь выростала въ длину тротуара,
Въ нерѣшительный часъ догоравшаго дня.
И лишь уголья тлѣли дневного пожара,
Въ отдаленьи, за нами — безъ силъ, безъ огня.
Наша тѣнь подымалась на стѣны строеній,
То кивала съ простѣнковъ, то падала вновь,
И ловила мои утомленныя пени, —
Что костеръ догорѣлъ, что померкла любовь.
Наша тень вырастала в длину тротуара,
В нерешительный час догоравшего дня.
И лишь уголья тлели дневного пожара,
В отдаленьи, за нами — без сил, без огня.
Наша тень подымалась на стены строений,
То кивала с простенков, то падала вновь,
И ловила мои утомленные пени, —
Что костер догорел, что померкла любовь.
