динъ? — спросилъ француза одинъ изъ матросовъ нашего судна.
„Эхъ, дорогой мой, я хотѣлъ давно слетѣть на землю, но веревка, которая соединена съ клапаномъ на нижней сторонѣ шара, предназначеннымъ для выпусканія газа, оборвалась, не выпустивши ни одной струйки газа. А безъ этого спускатся никакимъ образомъ нельзя было. Если бы вы, уважаемый баронъ, — обратился онъ ко мнѣ, — не выстрѣлили въ мой шаръ и не разорвали бы его, и тѣмъ не выпустили изъ него газа, то я могъ бы носиться на немъ между небомъ и землей, какъ Магометъ, до самаго дня страшнаго суда.“
Окончивши свой разсказъ, онъ крѣпко пожалъ мою руку и горячо благодарилъ меня за свое спасеніе. Мы устроили пирушку, въ честь его спасенія. Французъ подарилъ свою золотую корзину моему лоцману, а остатокъ барана выбросилъ въ море. Шаръ сильно пострадалъ отъ моей пули, а при паденіи настолько разорвался, что починить его не было никакой возможности, и потому его выбросили также въ море.
За короткое время французъ подружился съ нашими и подарилъ на память о себѣ всѣмъ намъ золотыя вещи, которыхъ у него было очень
