Томь, Енисей, въ которомъ мѣстами едва можно видѣть берега; переправлялись черезъ нихъ на паромахъ, обыкновенныхъ или такъ-называемыхъ самолетахъ, весьма остроумно придуманныхъ, удобныхъ и быстро переносящихъ съ одного берега на другой большія количества людей съ экипажами и лошадьми. Мы видѣли, или, вѣрнѣе, передъ нашими глазами промелькнуло много деревень и городовъ, какъ хорошенькій Барнаулъ, живописный Томскъ, гдѣ были повторены поученія купечества общегосударственнымъ пользамъ, но тоже безуспѣшно; бѣдненькій Маріинскъ, съ гостинницею „Парижъ“; во всѣхъ отношеніяхъ обыкновенный Ачинскъ; постоянно провѣтриваемый и заносимый пылью Красноярскъ; маленькій Канскъ съ единственною церковью и единственнымъ каменнымъ домомъ; почти такой же маленькій Нижнеудинскъ и пріѣхали въ столицу Восточной Сибири — Иркутскъ, гдѣ потерпѣли еще одну неудачу: и иркутское купечество осталось глухо и равнодушно къ общегосударственнымъ пользамъ. Наше купечество, обыкновенно столь отзывчивое на всякія правительственныя начинанія, очень часто щедрое на многія жертвы, тутъ точно сговорилось, точно никто вѣрить не хотѣлъ въ общегосударственную полезность плановъ и предпріятій начальника нашей экспедиціи. Досадно и удивительно!
Отъ Иркурска наша компанія увеличилась еще однимъ членомъ, переводчикомъ Андреевскимъ, котораго пригласили за глаза, и онъ вскорѣ признался, что очень плохо говоритъ по китайски. Но вѣдь и жалованья всего 600 руб., прибавлялъ онъ, какъ бы въ оправданіе себѣ…
Переѣхали мы на пароходѣ черезъ „Море“, какъ мѣстные жители называютъ озеро Байкалъ; миновали какой-то безпріютный, точно заброшенный въ пустынѣ, городокъ Селенгинскъ, переплыли рѣку Селенгу, услыхали въ послѣдній разь воскресный благовѣстъ русскихъ колоколовъ въ послѣднемъ русскомъ городѣ Троицкосавскѣ, и яснымъ іюльскимъ утромъ пріѣхали въ пограничную съ Китаемъ слободу Кяхту.
Государственныя границы всегда имѣютъ для нашего воображенія что-то особенное; къ нимъ подъѣзжаешь съ особеннымъ чувствомъ, и теперь это чувство волновало меня сильнѣе обыкновеннаго.
Наши пять экипажей въѣхали на просторный дворъ и остановились у крыльца дома кяхтинскаго купца Н. К. Соколова, который любезно предложилъ его къ нашимъ услугамъ на время остановки въ Кяхтѣ. — Домъ двухъ-этажный, просторный и бла-
