до Кяхты. Давно не случалось мнѣ отъѣзжать зимою въ сторону отъ желѣзныхъ дорогъ, и я даже сталъ забывать ту поэзію и прозу зимней ѣзды на почтовыхъ, которыя теперь опять воскресли передъ моими глазами. Эта проза, — покупка саней, запасныхъ топора, гвоздей и веревокъ на случай разныхъ поломокъ въ дорогѣ, укладка вещей, тяжелыя зимнія одежды, въ которыхъ едва можешь дышать, плата прогоновъ на каждой станціи и много еще другихъ непредвидѣнныхъ непріятныхъ случайностей… А поэзія — чистый воздухъ просторныхъ полей, картины зимней природы, лунныя ночи да лихая ѣзда съ колокольчикомъ, самоваръ и чай на станціяхъ, а главное, природа и движеніе. Въ этомъ движеніи впередъ черезъ новыя мѣста съ ихъ новыми впечатлѣніями, по моему — одно изъ самыхъ высокихъ наслажденій, доступныхъ человѣку на землѣ. Вотъ мы и въ дорогѣ. Въ знакомыхъ мнѣ благодатныхъ странахъ теперь ужъ зеленѣютъ луга и деревья цвѣтутъ, а тутъ природа еще спитъ зимнимъ сномъ подъ своимъ покровомъ. Минуемъ Волгу, Казань, Пермь, переѣзжаемъ черезъ Уралъ и начинаемъ сильно страдать отъ наступающей весенней распутицы. Въ воздухѣ потеплѣло, днемъ ужъ не нужны шарфы, полушубки и рукавицы. Мало-по-малу исчезаетъ снѣгъ, бѣгутъ съ журчаньемъ вешнія воды и показывается земля; дорога испортилась такъ, что ни въ саняхъ, ни на колесахъ нельзя ѣхать, и много мученій испытали мы за это время. Теплые вѣтры несутся на встрѣчу и первые голоса воздушныхъ пѣвцовъ привѣтствуютъ идущую весну. Ухо чутко прислушивается къ уже начавшемуся весеннему шуму, и загадочное сердце наполняется сладкими, но, вмѣстѣ съ тѣмъ, какими-то тоскливыми ощущеніями. За Ураломъ снѣгу уже не было; сани брошены и застучали колеса; но не тѣмъ раздражающимъ городскимъ дребезжаніемъ, а мягкимъ, нетревожащимъ уха стукомъ по довольно просохшей естественной дорогѣ. Вотъ мы и въ границахъ Сибири; вотъ ея первый городъ на этомъ трактѣ — Тюмень, въ которомъ мы пробыли цѣлыхъ девять дней. Сосновскій остановился здѣсь по дѣлу экспедиціи, которой онъ на отпечатанныхъ бланкахъ далъ названіе „учено-торговой“; такъ по торговымъ дѣламъ считали онъ нужнымъ переговорить съ представителями тюменьскаго купечества. Мои обязанности входили въ первую часть титула экспедиціи, и потому я считали лишними заглядывать въ сферу ея торговыхъ задачи; но пока моя дѣятельность не началась, я интересовался ими какъ общими дѣломъ и по-
