Японскимъ Докторомъ и Лѣкаремъ[1]. Между тѣмъ оказалась рана неопасною. При самомъ приходѣ нашемъ въ Нангасаки просилъ Губернаторъ Посланника отдать ему привезенныхъ нами четырехъ Японцевъ; но онъ на то не согласился; поелику хотѣлъ самолично представить ихъ Императору. Губернаторъ повторилъ опять сію прозьбу черезъ нѣсколько недѣль послѣ; но ему отказано было также, какъ и прежде. Случившееся приключеніе побудило Посланника просить Губернатора, чтобы онъ взялъ отъ него привезенныхъ Японцевъ; но послѣдній отвѣчалъ, что поелику онъ просилъ о семъ прежде двукратно и ему отказано было; то онъ теперь и самъ согласиться не хочетъ; впрочемъ приказалъ увѣдомить, что пошлетъ въ разсужденіи сего курьера въ Эддо. Но оттуда не получено на сіе никакого отвѣта и привезенные нами Японцы оставались въ Мегасаки до самаго дня нашего отбытія. Итакъ сіи бѣдные люди по преодолѣніи труднаго пути, продолжавшагося четырнадцать мѣсяцовъ, хотя и прибыли въ свое отечество; однако не могли тотчасъ наслаждаться полнымъ удовольствіемъ, которое они въ отчизнѣ своей обрѣсти надѣялись, но вмѣсто того принуждены были семь мѣсяцовъ находиться въ неволѣ и заключеніи. Да и не извѣстно возвратятся ли они когда либо на свою родину, которая была единственною цѣлью ихъ желанія, понудившаго ихъ,
- ↑ Японской Докторъ имѣетъ совсѣмъ обритую голову; Лѣкарь же напротивъ того совсѣмъ небритую. Всѣ прочіе Японцы ходятъ, какъ выше упомянуто, съ полуостриженною годовою.
