по Аглински, Французски, Нѣмецки, и имѣлъ хорошія познанія морскаго Офицера, приносилъ мнѣ великое удовольствіе. Крайнѣ сожалѣлъ я, что продолженіе съ нимъ знакомства запрещено было подозрительною Японскою предосторожностію. Намѣреніе посѣтившихъ насъ сегодня Японскихъ чиновниковъ состояло въ томъ, чтобъ взять у насъ порохъ и все оружіе и отвести корабль къ западной сторонѣ Папенберга. Они не хотѣли дозволить намъ остановиться на восточной сторонѣ, подъ предлогомъ, что будто Китайскія Іонки, коихъ было тамъ пять, занимаютъ все якорное мѣсто. Въ 12 часовъ ночи подняли мы якорь. Болѣе шестидесяти лодокъ начали буксировать насъ къ назначенному новому мѣсту, отстоявшему отъ прежняго на 212 мили. Порядокъ, произходившій при буксированіи, возбудилъ въ насъ удивленіе. Вся флотилія построилась въ пять рядовъ, изъ коихъ въ каждомъ находилось по 12 и 18 лодокъ. Ряды сохраняли линію съ такою точностію, что ни единожды оной не нарушили. Вѣтръ былъ противный; но мы перешли въ часъ двѣ мили курсами OSO, OSO12O и O. Тридцатитрехъ саженная глубина уменьшалась мало по малу. Дно составлялъ прежде мѣлкой сѣрой песокъ, потомъ зеленая глина, смѣшанная съ пескомъ мѣлкимъ. Въ четыре часа по полуночи остановились мы на якорь на глубинѣ 25 ти саженей, тогда тридцать двѣ сторожевыя лодки окружили насъ со всѣхъ сторонъ и составили около корабля кругъ, въ которой никакое другое судно входить не смѣло. Рейдъ на западной сторонѣ Папенберга защищенъ мало; а потому и принуждены были лодки
