— 66 — Ветаю рано—въ 7-омъ часу. По годосу моого звонва дѣвушва прихо- дитъ топать пѳчь (топптся въ моѳй комнатѣ по 2 раза въ день по еѳмного, потому что очѳнь холодно—доходптъ, можотъ быть до 10°, такъ холодио, что Молдава, передъ моамъ пріѣздомъ совершѳнно растаявши, опять покры- лась по берегамъ довольно толстою корою льда; врѳмя впрочемъ стоптъ ясное). Между тѣмъ какъ я умываюсь, мнѣ готовятъ кофе, н черезъ пять мннутъ приходптъ старушка няня, точный портретъ нашихъ русскихъ нянь, съ кофѳ, а съ нею приходятъ и два мнлыхъ мальчава. сыновьа моѳго ховаина, поздо- роваться со мною. Потомъ я остаюсь одинъ и занимаюеь. Почти всегда до самаго обѣда я дома. Обѣдать мнѣ ходить недалеко: стоитъ спуститься по тремъ лестннцамъ внизъ: тутъ за очень умѣрѳнную плату имѣю три кушанья, довольно чпсто прпготовленныхъ. Послѣ обѣда или иду домой спать или изъ дому гулять. Въ три часа приходитъ ко мнѣ I. Франта Шумавскій г), съ ко- торымъ занимаемся мы по Чешски и по Русски. Вечеромъ рѣдко остаюсь дома; иду шш въ Шафарику или къ Станьку или куда нибудь со Станькомъ. Въ половинѣ 9-го я опять дома, и прямо къ хозяину, болтаю съ нимъ и его женою, играю съ дѣтьми. Потомъ, въ половинѣ 10-го, отправляюсь въ свою комнату заниматься—и въ 12-мъ часу гашу свѣчку. Нзъ Чеховъ ученыхъ болѣе всѳго согаѳлся я съ докторомъ Станькомъ: хоть на короткое врѳмя, а иепремѣнно видимся съ нимъ каждый день, никакъ нѳ думая считаться визи- тами. Дома я—точно дома: двѳрь изъ моой комнаты въ хозяйскую не запи- рается, а выходя изъ дому запираю тольео дворь въ пореднюю; хозяйва сама смотритъ за чистотою въ моѳй комнатѣ; вечѳромъ иногда безъ церемоніи и ужинаю съ ними или пыо пиво, впрочѳмъ пиво мнѣ нѳ нравится, а ужпнать я совѳріпенно отвыкъ; когда въ это врпмя я сижу въ хозяйской комнатѣ, то маленькую дочьку хозяйскую убаіокиваютъ въ моой комнатѣ, и т. д. Если что мнѣ нужно, стоитъ только слово сказать хозяину или Станьку, вакъ всо готово.
Вчера вечеромъ я былъ у Станька. Чтобы познакомить меня съ моло- дыми Чешскими литѳраторами, онъ созывалъ ихъ всѣхъ къ себѣ. Пили чай по Русеки. Сестра жены Оганька, миленыия дѣвушка, ирекрасно играюіцая на фор- тепіано и прекрасно поющая, пѣла старинныя Чошскія пѣсни, потомъ Соловья Дельвига н «Сладко пѣлъ душа соловушко» Лажочникова (ішдите, я не на- прасно повезъ съ собою ноты). Послѣ сѣлъ за фортепіано одинъ изъ литера- торовъ и иодъ его акомнавѳманъ всѳ обіцвство стало пѣть народныя Чеш- скія пѣсни: чудный хоръ, чѳловѣкъ 12 басовъ и тѳноровъ. И такъ далѣе, ‘) Іос. Фр. Ніуманскій (1796—1857) — филолоп. н лнтсраторъ; имъ составлонъ Оеиібсіі-Ьйіийібеііев \ѴйгІегЬис1ѵ (1843) и начато иаданіс болыиоіо с,\оварн Славянскихъ нарЬчій ЛѴогЬсгЬисІі гіег 51а\ѵі5с1і. ЗргасЬ. іп йсп зесіів Наирійіаісісісп.»
