Страница:Путевые письма (Срезневский 1895) (1).pdf/57

— 46 — сѣ мѣста и только въ 4-мх часу по полудни 25-го чпсла вдвинулся вг лабирнйті Рижскихъ канавокъ—я хотѣлъ сказать—улицъ: выхолитъ, что онъ подвигался мѳнѣе пяти верстъ въ часъ. Впрочемъ это зависѣло отчасти и отъ самихъ насъ, пассажировъ: кого холодъ, кого голодъ, кого скука неподвижности сидѣнія въ клѣткѣ заставлялъ выходить изъ нее при каждой перепряжкѣ лошадей, п выходили всѣ, и разбалтывались на станціи, и съ сожалѣніемъ выходили нзъ комнаты и съ неудовольствіемъ садились въ клѣтку,—а врсмя между тѣмъ уходило. Разумѣется этого бы не могло быть, если бы мы не были довольны другъ другомъ. И вотъ кто были эти мы, кромѣ меня: монмъ сосѣдомъ былъ поручикъ Артиллеріи (отставной) Николай Ивановичъ Сбймоновъ, премилый и довольно образованный человѣкъ (онъ будетъ у тебя, и разскажетъ подробно о нашемъ странствіи, а ты, конечно, примешь ого ласково, какъ онъ того стоитъ); Л» 3-й и 4-й полковникъ отставной и молодой архитекторъ Корсини') (тотъ самый, который строилъ рѣшетку передъ домомъ г. Шереметева, и украшалъ внутренность этого дома), отправляющійся теперь въ путешествіе за границу, и до сихъ поръ сопутствующій мнѣ; № 5 и 6 —Рижскій купецъ съ женою— христіяне, но вѣроятно изъ Жидовъ; № 7 и 8 майоръ отставной иактеръС-П(етер)буржскойІіѣмецкой труппы, переѣзжающійза славою и деньгами въ Ригу. Мы всѣ сблизилнсь такъ хорошо, что составилп изъ себя ипе утаіе зосіёіё (1е ѵоуа§;е: подробности разскажетъ тебѣ Соймоновъ.—Что до путевыхъ моихъ наблюденій, я ихъ сдѣлалъ очень-очень мало: едва-ли достанетъ и на полъ-страницы. Путь лежитъ можду лѣсами, чорезъ разные разливы водъ, и для ироѣзжающаго лѣтомъ предстаиляетъ, ядумаю, многохорошпхъвидовъ: лучшіе— уФинскагозалива, у Пейпуса, у рѣкиАа.Станціипочтивсѣустроены очень чопорно и содержатся Нѣмецкими хозяйками: на станціи находишь двѣ—три, а иногда и болѣе чистыхъ комнатъ, изрядно меблированныхъ, фортепьяно, двухъ—трехъ служанокъ съ прокрасными таліями, чисто поданное кушанье. прекрасно при- готовленный кофе, и т. п. Русскаго встрѣчаешь все меньше и меньше; вмѣсто Русскаго языка слышишь сначала Нѣмецкій п Чухонскій, потомъ Нѣмецкій и Латышскій,—даже Русскіе многіе говорятъ лучше по-Нѣмецки нежели по-Русскп. Языкн Чухонскій и Латышскій очень сладкозвучны. На самихъ Латышахъ я не замѣтилъ ничего особѳнно оригинальнаго; а Чухны очень милы въ своихъ полу- нѣмецкихъ курткахъ, съ длинными рыжими волосами, съ глупымъ свонмъ, но очень добрымъ взгядомъ. Города по дорогѣ—Ямбургъ, Нарва, Дерптъ, Валкъ, Вольмаръ—промелькнули мимо, такъ что я объ нихъ сохранилъ самое тѳмное понятіе: Ямбургъ еще Русскій городъ; Нарва ужо въ половину ІіѣмецкіЙ, всѣ другіе почти чисто Нѣмецкіе; болѣѳ всѣхъ Нѣмецъ—Дѳрптъ, и Нѣмецъ старый— ‘) Іоронимъ Домнинігь Корснни (1611—1886), впосдѣдствін (1849) акадешівъ архн- тѳнтуры.