На главѣ его смарагдовый вѣнецъ. пѣснь потаенная.
Мнѣ привидѣлся корабль, на кораблѣ сидѣлъ гребецъ.
На главѣ его златистой былъ смарагдовый[1] вѣнецъ.
И въ рукахъ своихъ онъ бѣлыхъ не держалъ совсѣмъ весла,
Но волна въ волну втекала, и волна его несла. 5 А въ рукахъ гребца, такъ видѣлъ я, лазоревый былъ цвѣтъ,
Этотъ цвѣтъ произрастеньемъ былъ не нашихъ зимъ и лѣтъ.
Онъ съ руки своей на руку перекидывалъ его,
Переманивалъ онъ души въ кругъ вліянья своего.
Въ кругъ сіянія смарагда и лазоревыхъ цвѣтовъ, 10 Измѣнявшихъ нѣжной чарой синеву безъ береговъ.
Съ снѣговыми парусами тотъ корабль по Морю плылъ,
И какъ будто съ каждымъ мигомъ въ Солнцѣ больше было силъ.
Будто Солнцу было любо разгораться безъ конца,
Было любо синю Морю уносить въ просторъ гребца.
Мне привиделся корабль, на корабле сидел гребец.
На главе его златистой был смарагдовый[1] венец.
И в руках своих он белых не держал совсем весла,
Но волна в волну втекала, и волна его несла. 5 А в руках гребца, так видел я, лазоревый был цвет,
Этот цвет произрастеньем был не наших зим и лет.
Он с руки своей на руку перекидывал его,
Переманивал он души в круг влиянья своего.
В круг сияния смарагда и лазоревых цветов, 10 Изменявших нежной чарой синеву без берегов.
С снеговыми парусами тот корабль по Морю плыл,
И как будто с каждым мигом в Солнце больше было сил.
Будто Солнцу было любо разгораться без конца,
Было любо синю Морю уносить в простор гребца.
