Въ жизни человѣчества встрѣчаются минуты особеннаго возбужденія ума, когда возникаетъ потребность подвести итоги многообразію знаній и взглядовъ и пустить ихъ въ самый широкій оборотъ. Какъ-бы страшась наплыва мыслей и свѣдѣній, оно берется тогда, съ одной стороны, за философское сведеніе идейнаго запаса въ общее міровоззрѣніе, съ другой — за извлеченіе перловъ изъ массы скопившагося матеріала. Такова была роль Лукреціевъ и Цицероновъ, Эразмовъ и энциклопедистовъ прошлаго вѣка; таковы замыслы ученыхъ Александрійскаго музея и того нѣмца конца прошлаго столѣтія, который предлагалъ серьезный планъ уничтоженія подавляющей груды книгъ посредствомъ выборки изъ нихъ всего существеннаго.
Къ такимъ минутамъ, по всѣмъ правамъ, принадлежитъ наше время. И не на
