действия необходимые для приобретения прав, она зависит естественно и от правоспособности, ибо кто не может по закону иметь право, тот не может и приобрести его собственною деятельностью (Савиньи III, 22); не менее резко различаются эти понятия в применении к лицам юридическим, ибо каждое такое лицо имеет определенный круг правоспособности, а что касается способности юридических лиц к деятельности, то одни писатели вовсе отрицают ее, а другие, в том числе и новая судебная практика Германии, находят, что и юридическое лицо способно действовать чрез своих органов или поверенных, им уполномоченных (Гирке 603—610).
Означенное различение понятий и терминов у наших западных соседей оставляется в силе и новым проектом германского гражданского уложения, который в ст. 1 устанавливает общее правило, что «правоспособность человека начинается с его рождения и оканчивается смертью», а далее в ст. 78—89, в разделе о юридических сделках, содержит правила о деловой способности (Geschäftsfähigkeit).
Проникшее в нашу судебную практику и рекомендуемое ныне А. А. К. смешение понятий о правоспособности и дееспособности привело уже к изданию объявлений о неправоспособности разных лиц совершеннолетних (зак. 1889 июн. 26) и, кроме того, из него логически следует, что в России ни один человек не родится на свет правоспособным. Из сравнения этого положения с ст. 1 германского проекта выходило бы, что в Германии каждый человек родится правоспособным, а в России напротив каждый родится лицом неправоспособным; впрочем, так как Остзейский свод различает эти понятия (ст. XXVIII по немец. тексту, 353, 497, 498, 502, 509, 2912—2918), а гражданское состояние уроженцев Царства Польского В. И. Г. предлагает обсуживать по законам места их происхождения (ср. ст. 3 и 489 Гражд. ул. Ц. П.), то выходило бы еще более обидное для русских людей заключение, что правоспособные люди у нас родятся только в Прибалтийском крае и Польше, не говоря о Финляндии, на которую действие наших гражданских законов не распространяется. На самом деле такое заключение было бы конечно ошибочным, основанным только на смешении понятий, потому что в действительности, как замечено еще покойным Мейером (§ 13), во всех современных европейских государствах каждый человек считается правоспособным.
У римлян юридическая способность лиц называлась просто способностью (capacitas, ср. слов. Геймана и Дыдынского); но по римским понятиям обладать гражданскими правами, во всей их полноте, могли только свободные римские граждане и притом, в древнее время, только главы семейств; относительно рабов римляне сомневались даже, можно ли считать эти рабские головы лицами и настоящими головами; что касается иностранцев или племен постепенно покоренных римским
