будутъ быть законы выработанные большинствомъ. Однимъ словомъ — международный языкъ долженъ жить, рости и подвигаться впередъ по тѣмъ же законамъ, по которымъ вырабатывались всѣ живые языки, и та форма, которую я ему далъ, та грамматика и словарь, которые я представилъ, должны быть только фундаментомъ, на которомъ будетъ выработываться дѣйствительный международный языкъ будущаго.
Если я лишаю себя теперь всякихъ личныхъ привиллегій и передаю ихъ цѣликомъ публикѣ, то я это дѣлаю не изъ ложной скромности, но потому, что глубоко вѣрю, что этого требуютъ интересы дѣла, которое иначе не могло бы правильно и быстро расширяться и всегда находилось бы въ зависимости отъ одной личности съ ея ошибками. Только живая конкурсная работа, при которой все лучшее мало-по-малу вытѣсняетъ худшее,—можетъ дать дѣйствительно хорошій и жизнеспособный международный языкъ.
Многіе вѣроятно будутъ опасаться, что, благодаря этой обширной свободѣ, международный языкъ скоро распадется на многіе различные языки. Но кто нѣсколько знакомъ съ исторіей языковъ, тотъ пойметъ, что это опасеніе совершенно неосновательно, ибо мы всѣ будемъ работать на одномъ фундаментѣ, а этотъ фундаментъ, заключая въ себѣ всю грамматику и большую часть словъ, встрѣчаемыхъ при разговорѣ чаще всего, будетъ имѣть въ международномъ языкѣ то же самое значеніе, какое въ каждомъ языкѣ имѣлъ тотъ языковый матеріалъ, который находился въ немъ при началѣ
будут быть законы выработанные большинством. Одним словом — международный язык должен жить, расти и подвигаться вперед по тем же законам, по которым вырабатывались все живые языки, и та форма, которую я ему дал, та грамматика и словарь, которые я представил, должны быть только фундаментом, на котором будет вырабатываться действительный международный язык будущего.
Если я лишаю себя теперь всяких личных привилегий и передаю их целиком публике, то я это делаю не из ложной скромности, но потому, что глубоко верю, что этого требуют интересы дела, которое иначе не могло бы правильно и быстро расширяться и всегда находилось бы в зависимости от одной личности с её ошибками. Только живая конкурсная работа, при которой все лучшее мало-помалу вытесняет худшее,—может дать действительно хороший и жизнеспособный международный язык.
Многие вероятно будут опасаться, что, благодаря этой обширной свободе, международный язык скоро распадется на многие различные языки. Но кто несколько знаком с историей языков, тот поймёт, что это опасение совершенно неосновательно, ибо мы все будем работать на одном фундаменте, а этот фундамент, заключая в себе всю грамматику и большую часть слов, встречаемых при разговоре чаще всего, будет иметь в международном языке то же самое значение, какое в каждом языке имел тот языковый материал, который находился в нем при начале
