| 1117 | БРА | ЭНЦИКЛОПЕДІЯ. | БРА | 1118 |
рыя почти всегда (исключая лишь Іоанн. 7, 2—7) упоминаютъ о братьяхъ Господа совмѣстно съ Его Матерью. Но всѣ эти аргументы не имѣютъ рѣшающаго значенія. Греч. ἀδελφός, подобно еврейскому אׇח ахъ, въ библейскомъ употребленіи нерѣдко означаетъ не брата въ строгомъ смыслѣ, а родственника вообще (Быт. 13, 8; 14, 14; 29, 12, 15; 31, 32, 46; Лев. 10, 4; 1 Пар. 23, 21, 22), слѣд., возможно, что и «Братья Господни» были, напр.‚ только двоюродными братьями Господа, или сводными Его братьями или, наконецъ, стояли въ иной степени родства съ Господомъ. Греческое πρωτότοκος, дѣйствительно, выражаетъ идею противоположности первороднаго сына послѣдующимъ (въ этомъ отношеніи оно прямо противоположно значенію слова μονογενής, единородный); но само оно не адэкватно еврейскому бехоръ («первородное»), которое передаетъ: послѣднее отнюдь не заключаетъ въ себѣ упомянутаго противоположенія, а представляетъ собою абсолютное обозначеніе всякаго «разверзающаго ложесна» (см. напр.‚ Исх. 13, 2; 34, 19). Но если доказательство, такимъ образомъ, опирается на несуществованіи въ греч. яз. слова, соотвѣтствующаго евр. бехоръ, то оно является лишеннымъ значенія. Въ самомъ дѣлѣ, и единственный сынъ назывался первенцемъ, бехоръ, какъ видно, напр.‚ изъ повелѣнія Іеговы посвящать Ему всѣхъ первенцевъ израильскихъ (см. цит. мм. и Чис. 8, 16—17), хотя бы у кого изъ нихъ и не было ни сестеръ, ни братьевъ (ср. Исх. 12, 29). Не имѣетъ силы и заключеніе, выводимое изъ словъ ев. Матѳея: не знаяше, дондеже (ἕως οὗ)... Выраженіе дондеже (евр. ад-ки), по употребленію въ Библіи, означаетъ неопредѣленную продолжительность времени или состоянія и равносильно выраженію: никогда; напр.‚ Ис. 46, 4: Азъ есмь, и дондеже состарѣетеся, Азъ есмь. Быт. 28, 15: не имамъ тебѣ оставити, дондеже сотворити ми вся, елика глаголахъ (ср. еще Быт. 8, 7; Вт. 34, 6; 1 Цар. 15‚ 35); пс. 109, 3: сѣди одесную Мене, дондеже положу враги твоя... Изъ этихъ примѣровъ видно, что данное выраженіе въ очень многихъ случаяхъ не означаетъ такого предѣла или момента, послѣ котораго дѣйствіе, ранѣе не имѣвшее мѣста, вступило въ силу; что и въ разсматриваемомъ случаѣ оно отнюдь не высказываетъ, будто γιγνώσκειν имѣло мѣсто послѣ событія рожденія Спасителя. И то обстоятельство, что братья Господни въ евангельской исторіи выступаютъ большею частію вмѣстѣ съ Матерію Господа, совсѣмъ не говоритъ еще, что они были дѣтьми Ея, а не пасынками и под., — тѣмъ болѣе, что Богоматерь нигдѣ не названа матерью ихъ, чего естественно было бы ожидать, въ виду отмѣчаемаго обстоятельства, коль скоро данное предположеніе было бы вѣрно. Напротивъ, было бы совершенно непонятно, — если бы они были Ея сыновьями, — почему Господь на крестѣ поручилъ Свою Матерь (Іоанн. 19, 26—27) Іоанну Богослову, а не одному изъ «братьевъ» — предполагаемыхъ сыновей Богоматери, забота о которой въ такомъ случаѣ была бы первою ихъ обязанностью. Сыномъ Маріи Дѣвы въ Новомъ Завѣтѣ является только Господь І. Христосъ и, въ противоположность братьямъ Его, Онъ прямо называется «Сыномъ Маріи», Мрк. 6, 3. Самый образъ выраженія Спасителя на крестѣ — въ обращеніи къ любимому ученику Своему показываетъ именно, что Онъ былъ единственнымъ сыномъ Дѣвы Маріи: «вотъ сынъ твой», въ каковомъ выраженіи члена не было бы, если бы, кромѣ Іисуса Христа, существовали другіе сыновья Маріи, матери Божіей. — Кромѣ этого, неблагопріятнаго для разсматриваемаго взгляда, обстоятельства, прямо и рѣшительно противъ него говоритъ вѣра церкви въ приснодѣвство Богоматери (между тѣмъ всѣ основанія, приводимыя древними еретиками и новѣйшими раціоналистами въ пользу даннаго взгляда, въ сущности, вытекаютъ изъ предубѣжденія противъ ἀειπαρθενία и тенденціознаго отрицанія чудесности факта рожденія І. Христа), а также нравственное христіанское чувство, которое никогда не помирится съ мыслію, что Пресвятая Дѣва, ставши Матерью
