| 61 | АСК | ЭНЦИКЛОПЕДІЯ. | АСК | 62 |
ся второе положеніе для оттѣненія спеціальной особенности аскетизма. Кто участвуетъ здѣсь, на землѣ, въ осуществленіи христіанства душею и въ законныхъ (дозволенныхъ) предѣлахъ тѣломъ, тотъ долженъ быть названъ лишь христіаниномъ. Кто же въ осуществленіи христіанства здѣсь, на землѣ, участвуетъ только душою, но отстраняетъ, кромѣ пищи, все, касающееся тѣла, даже благословенное или освященное Христомъ, отнюдь только не осуждая послѣднее, тотъ является христіаниномъ-аскетомъ. Христіанинъ вообще при возгрѣваніи въ себѣ духовныхъ даровъ безъ опасенія очернить свой путь можетъ имѣть собственность, согласно заповѣдямъ Христа пользуясь ею, или вступить законно въ бракъ, конечно, въ томъ и другомъ случаѣ болѣе всего удовлетворяя требованіямъ тѣла, чѣмъ духа. Но христіанинъ — аскетъ, если при горѣніи духомъ вступитъ въ бракъ или станетъ имѣть собственность, давъ такимъ образомъ извѣстную значимость тѣлу, отъ удовлетворенія потребностей коего, кромѣ пищи, онъ отказался по обѣту, то обезсмыслитъ свой путь. Онъ, по выраженію св. Василія Великаго, «подобенъ будетъ кожѣ рыси, у которой шерсть не совершенно бѣла и не вовсе черна, но испещрена смѣсью разныхъ цвѣтовъ и не причисляется ни къ чернымъ, ни къ бѣлымъ» (Слово о подвижнич. 2-е). Несомнѣнно, что жизнь на началахъ одного духа, при подавленіи потребностей тѣла, кромѣ самой необходимой пищи, бываетъ болѣе напряженною, чѣмъ при удовлетвореніи даже благословенныхъ или освященныхъ Христомъ потребностей. Несомнѣнно также, что такое состояніе у человѣка явлется продуктомъ его пламеннаго стремленія ко спасенію. Поэтому естественно, подвижничество характеризуется не просто какъ совершенное христіанство, но какъ совершеннѣйшее христіанство, не просто какъ стремленіе человѣка ко спасенію, но какъ его ревность пребывать въ дѣятельномъ (путемъ нестяжательности, постничества, дѣвства) общеніи съ Богомъ, и самые подвижники называются не просто какъ избранные, но какъ, «избраннѣйшіе изъ избранныхъ» (Клим. алекс. — «Какой богачъ спасется» § 36). (Нѣкоторую параллель такому отношенію человѣка къ христіанству составляетъ ветхозавѣтное отношеніе Бога къ человѣчеству. Надзирая за всѣмъ человѣчествомъ, т. е. за язычниками и евреями, Богъ для язычниковъ былъ просто Богомъ-Промыслителемъ, а для евреевъ не только Богомъ-Промыслителемъ, но и Богомъ-Ревнителемъ). Это — третье и вмѣстѣ послѣднее положеніе касательно особенности аскетизма. Сводя весь этотъ рядъ мыслей къ единству, мы получаемъ понятіе, что особенность хр. аскетизма заключается въ жизни человѣка на началахъ одного духа, съ отверженіемъ страстей и устраненіемъ всего того, что при зависимости отъ здраваго выбора человѣка ближе всего касается его тѣла, дабы лицо, «могущее вмѣстить» такую жизнь, тѣмъ достигало «древняго благополучія», — возстановленія цѣлаго человѣка съ его душою и тѣломъ. Эта особенность есть принципъ аскетизма, и, какъ таковой, онъ естественно проходитъ чрезъ всю жизнь подвижничества и опредѣляетъ тѣ или другія состоянія его. Наглядное значеніе указаннаго принципа ясно открывается изъ разсмотрѣнія состояній борьбы, самоотверженія и самаго процесса аскетизма.
Ревностная борьба съ ея отрицаніемъ чего-нибудь и стремленіемъ къ чему-нибудь — вотъ слово, болѣе или менѣе удачно охватывающее сущность аскетизма. Но извѣстно, что именемъ борьбы характеризуется и христіанство вообще: не христіане-аскеты только борцы, но и всѣ христіане. Тѣмъ не менѣе борьба въ положеніи христіанина вообще и борьба въ положеніи христіанина-аскета разнятся между собою по степени напряженности и постоянства (интенсивности). Христіанинъ вообще является постояннымъ борцемъ только противъ страстей души, но не всегда противъ страстей тѣла. Христіанинъ же аскетъ — постоянный борецъ противъ страстей души и тѣла. Какъ, напримѣръ, христіанинъ вообще и хри-
