| 667 | БЛА | БОГОСЛОВСКАЯ | БЛА | 668 |
Ветхозавѣтному еврею былъ присущъ «зародышъ» новозавѣтной христіанской любви, но, къ сожалѣнію, «милосердная любовь» его окрашена «національнымъ и законническимъ характеромъ, связанная» предписаніями «закона» (Ульгорнъ). Если же имѣть въ виду то «іудейство», какое намъ извѣстно въ эпоху послѣ вавилонскаго плѣна и какое было современно Спасителю, то оно въ данномъ случаѣ стояло отъ христіанской точки зрѣнія еще дальше, обезображенное позднѣйшими наслоеніями. Хотя раздача милостыни во дни Спасителя вообще практиковалась въ іудейской средѣ широко, но это была большею частію «милостыня показная — фарисейская», не имѣвшая въ себѣ элемента любви (ib. и др.).
Спеціально христіанское явленіе — Б. распространялась и развивалась въ христіанскомъ мірѣ — чѣмъ дальше, тѣмъ больше и шире, соотвѣтственно «распространенію» самого христіанства. Отзывчивость первыхъ христіанъ на нужды ближнихъ была полная. «У вѣровавшихъ» все было общее, «и стяжанія и имѣнія продаяху и раздаяху всѣмъ, его же аще кто требоваше» (Дѣян. 2, 44—45). А для того, чтобы «забота о продовольствіи пищею бѣдныхъ и вдовъ» проявлялась въ первенствующей Христовой церкви желательнымъ образомъ, были «поставлены для этого особыя избранныя лица, исполнены Духа Свята и премудрости, такъ какъ служеніе бѣднымъ не есть исключительно служеніе ихъ тѣлеснымъ потребностямъ‚ а и духовнымъ нуждамъ» (Дѣян. 6, 1—6) (арх. Михаилъ), въ чемъ, какъ и было сказано выше, собственно и состоитъ Б., понимаемая въ истинномъ смыслѣ слова. «Когда въ первомъ же вѣкѣ новой эры голодъ дважды посѣтилъ Палестину, новообращенные жители Антіохіи, Македоніи и Греціи присылали богатую милостыню» (А. Я. у Брокг. о Б.). «Готовность» первыхъ христіанъ «къ самопожертвованію» заявляла о себѣ всюду, гдѣ только они были, и корень свой имѣла‚ — что особенно конечно важно, — не въ «избытке» матеріальныхъ благъ жертвователей, а въ ихъ внутреннемъ настроеніи, влекшемъ ихъ къ пожертвованіямъ даже и самаго необходимаго, добытаго ими съ большими усиліями и трудами. — Б. носила характеръ и «частный», и «общественный» и, сообразно съ особенностями времени, получала тотъ или иной «отпечатокъ», преслѣдовала тѣ или иныя ближайшія «задачи» (особенно въ эпоху «гоненій», воздвигавшихся на христіанъ язычниками). Она была понятна въ христіанскомъ обществѣ, благодаря правильнымъ взглядамъ послѣдняго на «трудъ и собственность». Что касается, въ частности, учрежденій благотворительнаго характера, то ихъ возникновенію и расцвѣту въ дальнѣйшія времена содѣйствовало все бо́льшее и бо́льшее распространеніе въ предѣлахъ римскаго государства «бѣдности и нужды» (Ульг.). Съ теченіемъ времени, однако, «любовь», дотолѣ воспламенявшая сердца христіанъ, стала понемногу потухать «у массы внѣшнихъ христіанъ», въ то время какъ, съ другой стороны, «нужда усиливалась, водворялась бѣдность»... Это случилось послѣ того, какъ христіанская религія сдѣлалась «господствующею», когда «пурпурный вѣнокъ мученичества» уже отошелъ въ область воспоминаній. Отнынѣ явились новыя «побужденія» къ «благотворительности», а также и новые виды ея... Подъ вліяніемъ извѣстныхъ историческихъ причинъ, Римская имперія постепенно стала клониться къ бо́льшему и бо́льшему упадку, была раззоряема и внѣшними бѣдствіями, и внутренними. Варвары, повидимому, не оставили въ ней ни одного «мѣста, въ которомъ не побывали бы въ качествѣ побѣдителей или грабителей»... Воцарилась всюду бѣдность, съ которою оказывалось по силамъ бороться «только одной церкви»,
