| 659 | БЛА | БОГОСЛОВСКАЯ | БЛА | 660 |
БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ. Человѣкъ живетъ въ обществѣ другихъ людей. Взаимоотношенія между ними постоянны и должны быть какъ-либо регулируемы. Регулирующимъ началомъ въ христіанствѣ служитъ любовь человѣка къ «ближнему», какъ къ «самому себѣ» (Галат. 5, 14). Эта любовь проявляется разнообразно, сколь разнообразны и вообще обнаруженія человѣческой жизнедѣятельности. Христіанская любовь, между прочимъ, сказывается и въ формѣ такъ называемой благотворительности, когда одинъ дѣлаетъ добро, оказываетъ благодѣянія, поддержку нуждающемуся во всемъ этомъ человѣку. Будетъ-ли это нужда духовная, или тѣлесная, безразлично. Оказывая своему, находящемуся въ стѣснительномъ, удрученномъ положеніи, ближнему помощь и поддержку, человѣкъ даетъ послѣднему возможность вести нормальную жизнь, а чрезъ это — надлежащимъ образомъ удовлетворять свои разнообразныя не только матеріальныя, но и духовныя потребности, желательнымъ образомъ выполнять свое земное призваніе и подготовляться къ будущей жизни за гробомъ. При отсутствіи своевременной и необходимой поддержки, нуждающійся въ послѣдней человѣкъ выбивается изъ нормальной колеи, теряетъ нерѣдко всякую возможность заботиться о своей внутренней, духовной жизни, которая течетъ, какъ придется, — и часто гибнетъ какъ духовно, такъ и тѣлесно. Важность и значеніе подобной помощи, поддержки, короче: благотворительности, отсюда непререкаемы и не требуютъ дальнѣйшихъ обоснованій. А если такъ, то уже въ силу этого одного мы обязаны помогать, благотворить своимъ ближнимъ, обязаны тѣмъ болѣе, что мы — христіане. Конечно, и не-христіанинъ долженъ-бы сознавать, что онъ обязанъ благотворить имѣющимъ матеріальную или духовную нужду, духовно или матеріально бѣднымъ: вѣдь они — такіе же, какъ и самъ онъ, люди, съ такими-же чувствами и потребностями, и если онъ стремится къ благополучію, то не менѣе его стремятся къ тому же и они; вѣдь и онъ можетъ оказаться въ ихъ положеніи (счастье измѣнчиво: сегодняшній богачъ завтра можетъ стать бѣднякомъ, сегодняшній счастливецъ завтра можетъ превратиться въ жалкаго и пр.), вѣдь и онъ поэтому можетъ нуждаться столь же въ посторонней помощи, — и если онъ не благотворитъ имъ, имѣя къ тому всю возможность, то не въ правѣ будетъ расчитывать на ихъ помощь, когда обстоятельства измѣнятся для него къ худшему, а для нихъ къ лучшему... Но въ дѣйствительности не-христіанину далеко до такого сознанія, а если иногда онъ и приближается къ послѣднему, то не видитъ для себя достаточныхъ побужденій къ тому, чтобы соотвѣтственнымъ образомъ видоизмѣнить и настроить и самую свою жизнь. Зачѣмъ ему лишать себя той или другой части своего достоянія, чтобы удѣлять ее окружающимъ его несчастливцамъ? Что ему за дѣло до этихъ? Не лучше ли, наоборотъ, употребить эту часть на усиленіе своихъ собственныхъ утѣхъ и удовольствій? Онъ самъ можетъ оказаться въ положеніи бѣдняковъ и нуждающихся? Но окажется ли, это — еще вопросъ. Каждый состоятельный человѣкъ, напротивъ, расчитываетъ всегда остаться таковымъ. Можетъ быть, его побудятъ къ благотворенію религіозныя убѣжденія? Болѣе, чѣмъ сомнительно, если принять во вниманіе истинный характеръ послѣднихъ: если земная жизнь — ничтожество (буддизмъ), то зачѣмъ поддерживать ее Б., и не лучше ли, наоборотъ, будетъ содѣйствовать черствостью къ нуждамъ неимущаго скорѣйшему ея прекращенію; если все міровоззрѣніе (напр., греко-римское) проникнуто эгоистическимъ моментомъ, то гдѣ здѣсь найти устойчивую почву для иныхъ, кромѣ эгоистическихъ же взаимоотношеній и пр. (о другихъ языческихъ точкахъ зрѣнія не говоримъ уже здѣсь, отмѣчая только тѣ изъ нихъ, на которыя нынѣ принято указывать извѣстнаго сорта мыслителями, какъ на наиболѣе-де симпатичныя...)?! Если иной язычникъ и благотворитъ или благотворилъ, то развѣ случайно, подобно тому какъ случайно падаютъ со стола крошки,
