и другія, уже совершенно новыя, самобытныя стороны, опредѣлявшія его значеніе и положеніе въ государственно-историческомъ развитіи древней Россіи. Всѣ наши новѣйшіе историки (Карамзинъ, Погодинъ, Соловьевъ и т. д.), при всемъ различіи взглядовъ на отдѣльныя дѣйствія этого вел. князя. единогласно признаютъ, что онъ понималъ высокую государственную задачу, предлежавшую предъ нимъ, въ интересахъ дальнѣйшаго развитія и роста государственнаго организма Россіи и многое сдѣлалъ для ея разрѣшенія, посвятивъ ей всю жизнь. Задача эта состояла въ заселеніи и устроеніи Сѣверо-Восточной Руси, въ объединеніи ея разноплеменнаго населенія, въ просвѣщеніи свѣтомъ христіанства и — прежде всего, можетъ быть, — въ ослабленіи и полномъ уничтоженіи тѣхъ усобицъ, которыя были прямымъ послѣдствіемъ удѣльно-вѣчеваго дробленія Руси и которыя прямо вели ее къ полному уничтоженію. Св. Анд. Боголюбскій жилъ и работалъ въ направленіи этихъ именно насущныхъ запросовъ тогдашней жизни и дальнѣйшей Русской исторіи…
Достигнувъ совершеннолѣтія, св. Андрей Боголюбскій получаетъ «для кормленія» — удѣлъ, городъ Владиміръ на Клязьмѣ, только что отстроенный Владиміромъ Мономахомъ, и — начинаетъ свою работу — строитъ города (Юрьевъ, Дмитровъ и др.), помогаетъ устрояться прибывавшимъ и прибывавшимъ переселенцамъ и поддерживаетъ переселенческое движеніе съ юга на сѣверъ Руси. Онъ женится на дочери боярина Кучки и этимъ навсегда соединяетъ свое имя съ началомъ и основаніемъ Москвы. Мирная, продолжительная и неустанная, хотя и невидная работа по устроенію обширнаго незаселеннаго и неустроеннаго края, скромная и, потому, конечно, обходимая молчаніемъ лѣтописцами (южно-русскими), всецѣло жившими еще временами былиннаго богатырства Кіевской Руси, — дала ему потомъ право на собраніи бояръ и князей во Владимірѣ въ 1162 г. торжественно заявить: «Я Бѣлую Русь городами и селами застроилъ и многолюдною учинилъ». Этимъ онъ самъ гордился и это признаетъ за нимъ исторія. Принималъ онъ участіе и въ ратныхъ дѣлахъ его отца на югѣ Россіи и, по свидѣтельству лѣтописцевъ, явилъ чудеса мужества и храбрости, но воинская слава не плѣняла его, потому что онъ «не величавъ былъ на ратный чинъ» и лишь помогалъ отцу въ его воинственныхъ предпріятіяхъ и подчинялся необходимости удержать за ихъ домомъ права власти и силы. Онъ не любилъ Южной Россіи — съ ея красотою, пирами, шумомъ и блескомъ, но вмѣстѣ и съ ея постоянными княжескими счетами, волненіями и смутами удѣльно-княжескаго періода. Его постоянно тянуло на сѣверъ и онъ стоялъ какъ бы совершенно въ сторонѣ отъ южно-русской жизни — скромно жилъ своимъ домомъ, своей семьей. «Все здѣсь на югѣ не нравилось ему: и эта полная беззащитность мѣстнаго населенія, и своеволіе и безчинство княжеской дружины и постоянныя распри соперничающихъ между собою южнорусскихъ князей. Въ то время, какъ на сѣверѣ Андрей пользовался всеобщей любовью за свою мирную плодотворную дѣятельность, которую цѣнили по достоинству и коренное населеніе, и въ особенности пришлое, — здѣсь, на югѣ, южно-русское населеніе, измученное непрерывными усобицами князей, постоянно добивавшихся Кіева, ненавидѣло ихъ и въ особенности Юрія (его отца), вообще не симпатичнаго по характеру, — и эту ненависть переносило и на его дружину, и на его дѣтей, и въ числѣ ихъ на невиновнаго Андрея» (Георгіевскій В., Св. благов. вел. кн. Ан. Б—скій, Влад., 1894 г., стр. 31). И онъ ушелъ оттуда, — при всемъ сыновнемъ благоговѣніи и послушаніи отцу — ушелъ тайно, взявъ съ собою изъ Вышгорода (около Кіева), гдѣ жилъ — чудотворную икону Божіей Матери, которая потомъ постоянно находилась при немъ и стала затѣмъ главной святыней сѣверной Руси. Въ одной изъ лѣтописей такъ объясняются причины, заставившія его удалиться на сѣверъ: «князь Андрей Боголюбивый смущашеся о нестроеніи братіи своея и братаниковъ и сродниковъ и всего племени своего, яко всегда въ мятяжи и волненіи вси бяху и мнози
