Страница:Православная богословская энциклопедия. Том 1.djvu/177

побѣды надъ всѣми ужасами смерти: самое страшное и отвратительное въ смерти заключается не столько въ самой смерти, какъ отлученіи души отъ тѣла и разрушеніи послѣдняго, сколько въ томъ, что слѣдуетъ за смертью, соединено съ нею неизбѣжно. Это — перемѣна земной формы бытія на загробную, новую, неизвѣстную и для естественнаго чувства человѣческаго во всякомъ случаѣ — худшую. Смерть влечетъ за собою страхъ и ужасъ неизвѣстности, уничтоженія личности и воздаянія за грѣхи. Адъ — это и есть загробное состояніе души послѣ смерти, такъ пугающее естественное воображеніе и чувство человѣка безъ упованій христіанскихъ. Въ философіи и религіяхъ люди пытались проникнуть въ страшную тайну загробной жизни, и различныя представленія объ адѣ были результатомъ этихъ попытокъ. Такъ произошли Аидъ грековъ, Шеолъ евреевъ, Аменти египтянъ, Оркусъ римлянъ. Но для насъ важнѣе въ данномъ случаѣ уяснить еврейское представленіе объ адѣ, или, шеолѣ, нашедшее себѣ мѣсто въ самой Библіи. Что же такое шеолъ еврейскій? Первоначальный еврейскій шеолъ напоминаетъ греческій аидъ, населенный тѣнеобразными и призрачными существами, лишенными мысли, чувства и сознанія. Шеолъ — это подземное царство всѣхъ мертвыхъ, злыхъ и добрыхъ — безъ различія въ загробной участи, общей всѣмъ смертнымъ. Самое названіе обитателей шеола рефаимами (съ евр. яз. спящіе, слабые) указываетъ на призрачность существованія душъ въ шеолѣ, которое не заслуживаетъ названія безсмертія: здѣсь всѣ погружены въ безпомощное состояніе сна безъ сознанія жизни и дѣятельности. Однако такое представленіе евреевъ о шеолѣ мало-по-малу видоизмѣняется по мѣрѣ общаго прогресса религіозно-нравственныхъ идей, въ частности идеи Божественной справедливости, и съ развитіемъ мессіанскихъ чаяній въ еврейскомъ народѣ. Идея о загробномъ воздаяніи и надежда на избавленіе Мессіи и улучшеніе участи праведныхъ въ загробной жизни начинаютъ высказываться еще въ доплѣнный періодъ исторіи, въ псалмахъ, книгѣ Іова и др. и съ особенною ясностью въ пророческихъ и неканоническихъ книгахъ послѣплѣнной эпохи. Преобразуется подъ вліяніемъ ихъ и самый шеолъ изъ мѣста безразличнаго и общаго собранія всѣхъ умершихъ въ мѣсто посмертнаго воздаянія добрымъ и злымъ. Въ шеолѣ различается два отдѣленія: одно для добрыхъ — низшій рай, или небо фарисейскаго богословія, и другое для злыхъ — адъ въ тѣсномъ смыслѣ слова, какъ мѣсто мученія (= Hölle нѣмецк., а не Hades). Послѣднее отдѣленіе ада ко временамъ Христа называется геенною по имени ужасной для евреевъ по воспоминаніямъ долины Гинномской близъ Іерусалима, гдѣ нѣкогда совершалось служеніе Молоху и Ваалу и куда со временъ царя Іосіи свозили нечистоты, для уничтоженія которыхъ постоянно поддерживался огонь въ долинѣ. Неудивительно, если въ народномъ воображеніи адъ слился въ одно съ долиною смрада, вѣчнаго неугасимаго огня, и населенъ былъ злыми духами, превратившись въ подземное гнѣздо и царство сатаны и слугъ его. На ряду съ этимъ народнымъ представленіемъ о шеолѣ, впослѣдствіи нашедшемъ мѣсто въ средневѣковомъ каббалистическомъ богословіи, въ іудейскомъ богословіи во времена Христа господствовало еще другое воззрѣніе, которымъ (въ согласіи съ кн. Премудр. Солом. 2, 1, 21; 3, 1—7; Еккл. 12, 7; Пс. 15, 8—11 и др.) отрицалось отдѣленіе въ аду для праведныхъ, или „нижній рай“, и предполагалось непосредственное по смерти восхожденіе добрыхъ душъ на небо къ Богу. Какому представленію объ адѣ соотвѣтствовала евангельская притча о богачѣ и Лазарѣ (Лук. 16, 19—31), нельзя поэтому рѣшать съ такою категоричностью, какъ это дѣлаютъ нѣкоторые, напр. Веберъ и др. Впрочемъ, такимъ воззрѣніемъ въ талмудѣ не исключалось противорѣчащее ему допущеніе въ аду средняго переходнаго состоянія (для несовершенныхъ іудеевъ) безъ мукъ ада и безъ блаженствъ рая. Души большинства умершихъ нѣкоторое время остаются по талмуду въ очистительномъ пламени