трое“. Что касается второй половины изреченія, то смыслъ его вполнѣ понятенъ. Если Спаситель обѣщаетъ свое общеніе даже съ малымъ собраніемъ вѣрующихъ, даже одинокому вѣрующему, то во второй половинѣ указывается лишь на то, что общеніе не обусловливается какимъ-нибудь внѣшнимъ положеніемъ человѣка: оно одинаково доступно всѣмъ людямъ — каменьщику, ворочающему камни, или плотнику, рубящему или раскалывающему бревна. Послѣднее выраженіе получаетъ особенно знаменательный смыслъ въ устахъ Того, Кто самъ былъ плотникъ или сынъ плотника.
Въ цѣлости сохранилось шестое изреченіе (30—35), которое гласитъ: „Іисусъ говоритъ: не пріемлется пророкъ въ отечествѣ своемъ, и врачъ не совершаетъ исцѣленій для знающихъ его“. Въ своей первой половинѣ это изреченіе находитъ себѣ близкую параллель въ ев. Луки 4, 24: „никакой пророкъ не принимается въ своемъ отечествѣ“. Что касается второй половины, то по своему смыслу это изреченіе составляетъ лишь поясненіе той же мысли другимъ нагляднымъ примѣромъ, именно, что подобно пророку и врачъ можетъ успѣшно дѣйствовать только въ той средѣ, гдѣ онъ извѣстенъ именно только какъ врачъ, а не какъ простой человѣкъ со всѣми его слабостями и быть можетъ съ его низкимъ происхожденіемъ изъ рабскаго состоянія, какъ это часто бывало въ древности.
Седьмое изреченіе (стр. 36—41). „Іисусъ говоритъ: городъ, построенный на вершинѣ высокой горы и укрѣпленный, не можетъ ни пасть, ни укрыться“. Изреченіе это опять находитъ себѣ близкую параллель въ евангеліи, именно Матѳ. 5, 14 и 7, 25: „не можетъ укрыться городъ, стоящій наверху горы“, — „не упалъ (домъ), потому что основанъ былъ на камнѣ“. Мысль одна и та же, получившая только нѣсколько иную форму выраженія.
Наконецъ, отъ восьмого изреченія (стр. 41 и сл.) осталось только начало: „Іисусъ говоритъ: ты слышишь…“. Конецъ совершенно разрушенъ и не представляетъ никакой возможности для возстановленія его[1].
Изъ представленнаго краткаго разбора новооткрытыхъ изреченій, такимъ образомъ, видно, что по своей внѣшней формѣ это, действительно, „аграфы“, т. е. незаписанныя въ каноническихъ евангеліяхъ изреченія, приписываемыя Спасителю, и по своему смыслу частью находятъ себѣ прямыя параллели въ каноническихъ евангеліяхъ, частью могутъ быть согласованы съ ними и во всякомъ случаѣ не стоятъ въ противорѣчіи съ духомъ ученія Христова. Мы имѣемъ дѣло только съ однимъ оторваннымъ 11-мъ листомъ, на которомъ содержится восемь изреченій. Если это число принять за норму для каждаго листа, то слѣдовательно на предшествующихъ десяти листахъ книги должно содержаться до 80 изреченій. А сколько же листовъ было во всей книгѣ? Теперь можно только предполагать, что разсмотрѣнный памятникъ принадлежалъ къ объемистому сборнику изреченій Спасителя, — сборнику, который уводитъ насъ почти ко временамъ апостольскимъ. Хотя новооткрытый памятникъ относится лишь ко второй половинѣ II вѣка, но никто не можетъ утверждать, что это подлинникъ, а не копія съ какого-нибудь еще болѣе древняго памятника.
Что касается теперь вопроса о томъ, какое значеніе новооткрытый памятникъ можетъ имѣть въ дѣлѣ разъясненія историческаго происхожденія каноническихъ евангелій, то пока мы имѣемъ дѣло лишь съ однимъ разрозненнымъ листомъ и притомъ требующимъ еще тщательнаго изслѣдованія съ разныхъ сторонъ — сказать что-ни-
- ↑ Учеными изслѣдователями впрочемъ высказано нѣсколько смѣлыхъ догадокъ въ восполненіе этого изреченія. Такъ проф. Свитъ полагаетъ, что послѣ слова ἀκούεις вѣроятно слѣдовало εἰς τὸ ἔν ὤτιον σοῦ, такъ что все изреченіе будетъ означать: «что̀ ты слышишь въ одно твое ухо», послѣ чего должно слѣдовать дополнительное предложеніе, въ родѣ: «къ тому будь глухъ другимъ твоимъ ухомъ». Догадка весьма остроумная!
