никъ, говорится въ ней, начертываетъ копіемъ на просфорѣ изображеніе креста, произнося: „въ воспоминаніе Господа и Спаса нашего Іисуса Христа, закланнаго за животъ и спасеніе міра“. Потомъ, надрѣзывая по четыремъ сторонамъ печать хлѣба на подобіе креста, говоритъ слѣдующее: „яко овча… родъ же его кто исповѣсть“? И тотчасъ вынимаетъ эту частицу, т. е. печать съ ея внутренностью — мякотью и говоритъ: „яко вземлется отъ земли животъ его. Слава Отцу и Сыну и Св. Духу, нынѣ и присно и во вѣки вѣковъ“. Затѣмъ на нижней части печати начертываетъ копіемъ изображеніе креста, сопровождая это дѣйствіе словами „жрется агнецъ Божій, вземлющій грѣхи міра“, и тотчасъ полагаетъ частицу на дискосъ. Только что описанную практику воспроизводятъ нѣкоторые списки литургіи І. Златоуста XIII и даже XV в. Но для послѣдняго она является уже анахронизмомъ. Порядокъ изъятія агнца представлялъ къ этому времени новыя дѣйствія. Одна часть ихъ указана Николаемъ Кавасилою (XIV в.), другая Симеономъ Солунскимъ (XV в.). По словамъ перваго, послѣ положенія агнца на дискосъ, священникъ прободаетъ хлѣбъ съ правой стороны, выражая этимъ прободеніе ребра Спасителя и передавая самое событіе словами: „единъ отъ воинъ копіемъ ребра Ему прободе“. Второй отмѣчаетъ ту неизвестную изъ прежнихъ памятниковъ подробность, что при словахъ: „яко вземлется отъ земли животъ его,“ священникъ влагаетъ копье съ боку и изъемлетъ вмѣстѣ съ печатію четверочастный хлѣбъ. Наконецъ, судя по замѣчанію Николая Кавасилы: „священникъ многократно вонзаетъ копіе, потомъ разрѣзаетъ хлѣбъ и настолько же частей раздѣляетъ и пророческое слово“; изреченіе пр. Исаіи: „яко овча на заколеніе ведеся…, родъ же его кто исповѣсть“, произносилось въ XIV в. не сразу, непрерывно, а, какъ и нынѣ, въ четыре пріема, въ соотвѣтствіе четырекратному погруженію копія въ хлѣбъ. Съ присоединеніемъ къ прежнимъ дѣйствіямъ трехъ послѣднихъ, т. е., отмѣчаемыхъ Кавасилою и Симеономъ Солунскимъ, приготовленіе агнца получаетъ тотъ самый видъ, въ которомъ оно существуетъ въ настоящее время. Въ основной части оно сложилось, такимъ образомъ, въ X—XII в., остальныя добавленія были сдѣланы въ XIV и XV вв.
АГНОИТЫ — съ греч. „невѣдущіе“, названіе двухъ сектъ. 1) Одна изъ нихъ была основана Евноміемъ и Ѳеофроніемъ въ концѣ IV вѣка и послѣдователи ея называются у Сократа (Истор. 5, 24) евноміоѳеофроніанами. Они принадлежали къ аріанамъ и учили, что Богъ знаетъ прошлое по памяти, а будущее по догадкѣ, и что Его всевѣдѣніе ограничивается настоящимъ. — 2) Важнѣе была другая секта (основанная въ VI вѣкѣ Ѳемистіемъ, діакономъ александрійскимъ), приверженцы которой иногда называются ѳемистіанами, и состояла главнымъ образомъ изъ северіанской фракціи монофизитовъ. Они учили, что Христосъ, по Своей человѣческой душѣ, былъ подобно намъ, ограниченъ во всѣхъ отношеніяхъ, а также и въ знаніи, причемъ ссылались на Марк. 13, 32: „О днѣ же томъ, или часѣ, никто не знаетъ, ни Ангелы небесные, ни Сынъ, но только Отецъ; и Іоан. 11, 34, гдѣ приводится вопросъ Христа о Лазарѣ: „Гдѣ вы положили его“? Ересь эта была возстановлена адопціанами въ VIII вѣкѣ.
АГНОСТИЦИЗМЪ. Подъ этимъ именемъ извѣстны тѣ направленія въ англійской философіи, которыя отрицаютъ возможность познанія сверхчувственнаго, возможность Богопознанія. Къ числу агностиковъ могутъ быть отнесены Джонъ Гротъ, Льюисъ, Бэнъ, Гексли, но собственно представителями А. являются Джонъ Ст. Милль и Герб. Спенсеръ. Свое основаніе А. находитъ въ ассоціанистической теоріи познанія. Психологическій законъ ассоціаціи состоитъ въ томъ, что возникшее въ нашей душѣ представленіе обыкновенно вызываетъ другое или другія представленія, которыя связаны съ первымъ по сходству или контрасту содержанія, по смежности существованія соотвѣтствующихъ имъ объектовъ въ пространствѣ или во времени по взаимной зависимости (причин-
