и остаются догадками, одинаково правдоподобными. Совсѣмъ не можетъ быть принято старинное мнѣніе, неправильно опирающееся на то мѣсто книги пр. Аггея, гдѣ онъ названъ „вѣстникомъ Господнимъ, посланнымъ отъ Господа“ (Агг. 1 ,13,) именно, — будто Аггей былъ ангелъ Божій, явившійся въ образѣ человѣка: прямой смыслъ рѣчи пророка совсѣмъ не благопріятствуетъ такому выводу. Имя Аггея, наряду съ именемъ пророка Захаріи, встрѣчается въ надписаніяхъ нѣкоторыхъ псалмовъ (въ переводѣ LXX — Пс. 137, 145, 147, 148, въ сирскомъ переводѣ Пс. 125, 126, 145—147, въ Вульгатѣ Пс. 111, 145). Это, конечно, не значитъ, что Аггей и Захарія были писателями этихъ псалмовъ, — нѣкоторые изъ послѣднихъ надписываются даже тремя именами: „псаломъ Давиду, Аггеа и Захаріи“ (Пс. 137); можетъ быть, Аггей и Захарія ввели эти псалмы въ богослужебное употребленіе въ новомъ храмѣ.
Пророчество Аггея о славѣ второго храма (2, 6—9) и объ избранникѣ Божіемъ Зоровавелѣ издревле считается въ христіанской Церкви мессіанскимъ. Второй храмъ превзошелъ первый не внѣшнимъ великолѣпіемъ, а тѣмъ, что въ немъ явился Мессія, и съ тѣхъ поръ онъ сталъ средоточіемъ молитвеннаго поклоненія всего христіанскаго міра, и изъ него именно разлилась по всей землѣ проповѣдь мира и любви. Приведенный выше русскій переводъ словъ: „и прійдетъ Желаемый всѣми народами“ заимствованъ изъ латинскаго перевода блаж. Іеронима: et veniet Desideratus cunctis gentibus; еврейскій же текстъ (ûbhâû hemedath kol—haggôîm), подкрѣпляемый въ данномъ случаѣ другими древними переводами, ближе къ буквальному смыслу можетъ быть переведенъ такъ: „и придутъ драгоценности всѣхъ народовъ“, т. е. въ новый храмъ всѣ народы будутъ приносить то, что для нихъ дороже всего, ибо — „Мое серебро и мое золото, говоритъ Господь Саваоѳъ“ (ст. 8). Таковъ же и переводъ LXX, точно переданный въ славянской Библіи: „и пріидутъ избранныя (ἥξει τὰ ἐκλεκτά) всѣхъ языковъ“. Пророчество это сходно съ тѣмъ, какое находимъ у Исаіи 60, 5—13 объ Іерусалимѣ: „богатство моря обратится къ тебѣ, достояніе народовъ прійдетъ къ тебѣ; множество верблюдовъ —— принесутъ золото и ладонъ, и возвѣстятъ славу Господа“. Въ послѣдней своей рѣчи пророкъ Аггей называетъ Зоровавеля „печатью“ и избранникомъ Божіимъ, возстановляя въ его лицѣ отверженный на время домъ Давидовъ (Іер. 22, 24, 30); Зоровавель является здѣсь только прообразомъ своего потомка Мессіи, къ которому въ полной мѣрѣ приложимы эти наименованія. Это мѣсто изъ книги пророка Авдія приводится въ книгѣ Іисуса сына Сирахова 49, 13: „и онъ (Зоровавель) какъ перстень (печать) на правой рукѣ“. А слова пророка о томъ, что Господь еще разъ потрясетъ небо и землю, приводятся у ап. Павла въ посланіи къ Евреямъ (Евр. 12, 26).
Отрицательная критика не можетъ заподозрить подлинность книги пр. Аггея и съ этой стороны принуждена оставить ее въ покоѣ; но зато она пытается, опираясь на свидѣтельство этой книги, набросить тѣнь на историческую достовѣрность 1-й книги Ездры. Въ послѣдней говорится (1 Ездр. 3, 8), что основаніе храма положено во второй годъ по возвращеніи евреевъ въ Іерусалимъ (ок. 534 г.), а по книгѣ пр. Аггея оказывается, что «24-го дня девятаго мѣсяца“ 2-го года Дарія (520 г.) „основанъ былъ храмъ Господень“ (Агг. 2, 18). Но въ самой же книгѣ Ездры находится и объясненіе этого кажущагося противорѣчія: постройка храма остановилась въ самомъ началѣ, по проискамъ враговъ, „и остановка сія продолжалась до второго года царствованія Дарія, царя Персидскаго“ (1 Ездр. 4, 24). Возможно, что враги не ограничились тѣмъ, что „сильною вооруженною рукою остановили работу“ (ст. 23), но и разорили то, что было уже сдѣлано; впрочемъ, и безъ этого почти 15 лѣтъ остановки не могло пройти безслѣдно для начатой постройки. Поэтому во 2-й годъ Дарія приходилось начинать все почти сызнова, — хотя часть прежней работы сохранилась: можно было все-таки видѣть, что новый храмъ будетъ
