кую“; юноша тотчасъ же проснулся и увидѣлъ въ своей рукѣ „перстень, зело красенъ, невѣдомо отъ коея вещи содѣланный, съ печатью, имущей изображеніе Креста Святого, еже бѣ знаменіемъ страданія за Христа Господа, на крестѣ за ны пострадавшаго“. Этимъ перстнемъ св. юноша „всякія въ человѣцѣхъ болѣзни цѣляше, и аще точію усрѣташе кого отъ немощныхъ Ѳеодулъ, перстень оный носящь абіе отбѣгаше болѣзнь отъ немощного, и подавашеся здравіе: чесо ради многіе отъ еллинъ ко Христу обращахуся“. Когда былъ полученъ и обнародованъ въ Ѳессал. царскій указъ, предписывавшій всѣмъ, подъ страхомъ мученій и казней, поклоненіе и принесеніе жертвъ языческимъ богамъ, — многіе изъ христіанъ поколебались, отступили отъ вѣры, подчинившись волѣ языческихъ властей, и остались на свободѣ, но св. Агаѳ. и Ѳеод., старецъ и юноша, не смущаясь скрывательствомъ и отступничествомъ многихъ, пребывали твердыми въ вѣрѣ и усердно молились Богу, въ ожиданіи призыва къ суду, а когда были позваны, то, „аки на пиръ звани бывше весело идяху, руками другъ друга держащеся, свѣтлы лицами, душами же мужественни, и велегласно со дерзновеніемъ взываху: христіане есмы!“ Начался допросъ, послѣдовали „дружескія увѣщанія“ — образумиться, пощадить себя — подчиниться волѣ царей, угрозы, а затѣмъ и неизмѣнно сопровождавшія ихъ страшныя пытки и мученія; но ни что не могло поколебать вѣру и исповѣданіе обоихъ мужественныхъ страстотерпцевъ Христовыхъ, отвергавшихъ и обличавшихъ языческое нечестіе своихъ мучителей. Мучимые на пыткѣ и неоднократно отводимые въ темницу, они велегласно возглашали хвалу Богу и съ пламенной молитвой обращались къ Нему о поддержаніи ихъ немощныхъ силъ въ перенесеніи жестокихъ мученій. Даже язычники, видя ихъ непоколебимую твердость и постоянство въ вѣрѣ и слыша ихъ пламенныя молитвы къ Богу, начали волноваться и, сострадая и соболѣзнуя имъ, возмущались жестокостію мученій. Тогда правитель города (Фавстинъ), мучившій ихъ, чтобы прекратить начинавшееся народное волненіе, произноситъ свой приговоръ — велитъ бросить ихъ въ море съ камнями на шеѣ. И такъ скончались они — „безбожіе яко же ино море пресѣкши, по словамъ церковной пѣсни, въ землю безстрастія, въ небесное царство внидоста достойне“. Море не удержало ихъ тѣлъ: „того же часа изнесе волнами“ на берегъ „разрѣшены связанія и камней, вельми свѣтлыя“, а „знаемые ихъ погрѣбоша тѣла ихъ честно и удостоились явленія св. Ѳеод. „въ одеждѣ бѣлѣ и лицемъ пресвѣтла“, повелѣвшаго имѣніе его раздать нищимъ, сирымъ и вдовицамъ. — Память ихъ 5 апр. въ нашемъ Слав. Мѣсяц., 4 апр. въ. Греч. Римск.
Житіе св. мучч. Агаѳ. и Ѳеод. заключаетъ въ себѣ, вѣроятно, подлинные акты — мученическія дѣянія этихъ святыхъ, записанныя современникомъ и во всякомъ случай человѣкомъ близкимъ ко времени ихъ мученій (см. Серг., Мѣсяц., — у Гарнака (Gesch. Altchristl. Liter., I, 2 пол., стр. 830) относятся они къ числу „неподлинныхъ и подозрительныхъ“). На греч. яз. оно находится въ ASS. april. XXXI VI и сл., Арр. 320 и сл.; на славян. яз. въ Чт.-Мин. Макар., апр. 5 л. 59—64 (Синод. биб.); въ новомъ изложеніи это житіе — въ Чт.-Мин. Дим. Рост. (который, кромѣ того, ссылается на Метафраста, но въ числѣ извѣстныхъ Метафраст. жит. свят. нѣтъ житія св. Агаѳ. и Ѳеод.); сокращенное изложеніе въ Мен. Б., въ греч. Синак., въ Прол. Въ Мѣсяц. Вел. Констант. ц. IX—X вв. память ихъ 4 апр., причемъ въ отмѣткѣ памяти есть прямое указаніе и на ихъ извѣстное въ настоящее время греч. житіе (см. у Дмитріевскаго, стр. 62), въ Мен. Вас. и въ греч. Синак. также 4 апр.; въ Слав. Прол. рук. и печат. 5 апр. (см. Новг. Прол. XV в. № 1341), и также и 4-го (напр, въ Хлудов. Прол. XIV в. № 189); въ греч. Служеб. Мин. нѣтъ службы имъ (Венец. изд. 1843 г:), въ славян. же Служ. служба и канонъ Іосифа Пѣсноп. (см. изд. 1706 г.).
Агаѳопусъ (доброногій, греч.) св. муч. изъ числа 10 Критскихъ мучч., пам. 23 дек. (см. подъ словомъ Критскіе мучч.).
АГГЕЙ — десятый изъ двенадцати малыхъ пророковъ (евр. haggai „праздничный“, LXX, Αγγαῖος). Въ его книгѣ
