частямъ города, и еслибъ не случилось жестокаго вѣтра, огонь самъ бы по себѣ остановился по причинѣ садовъ, пустыхъ мѣстъ и булеваровъ. Такимъ образомъ, истребленіе жизненныхъ припасовъ, находящихся въ домахъ, которые могъ бы пожрать пламень, былобъ единственнымъ зломъ для непріятеля и горестнымъ плодомъ мѣры, сколь жестокой, столько же и неблагоразумной.
Кромѣ того, жизненные припасы, оставшіеся въ Москвѣ, были весьма незначительны; ибо Москва снабжается посредствомъ зимняго пути и весенняго плаванія до Сентября мѣсяца, а послѣ на плотахъ до зимы; но война началась въ Іюнѣ мѣсяцѣ, и непріятель былъ уже обладателемъ Смоленска въ началѣ Августа: такимъ образомъ всѣ подвозы остановились, и ни мало уже не заботились о снабженіи жизненными припасами города безъ защиты и угрожаемаго непріятельскимъ вторженіемъ. Въ послѣдствіи большая часть муки, на-
частям города, и если б не случилось жестокого ветра, огонь сам бы по себе остановился по причине садов, пустых мест и бульваров. Таким образом, истребление жизненных припасов, находящихся в домах, которые мог бы пожрать пламень, было б единственным злом для неприятеля и горестным плодом меры, сколь жестокой, столько же и неблагоразумной.
Кроме того, жизненные припасы, оставшиеся в Москве, были весьма незначительны; ибо Москва снабжается посредством зимнего пути и весеннего плавания до сентября месяца, а после на плотах до зимы; но война началась в июне месяце, и неприятель был уже обладателем Смоленска в начале августа: таким образом все подвозы остановились, и нимало уже не заботились о снабжении жизненными припасами города без защиты и угрожаемого неприятельским вторжением. Впоследствии большая часть муки, на-
