тучей, когда онъ мечетъ молніи и держитъ мрачные вѣтры въ своей рукѣ. Карриль далеко на верескѣ приказываетъ трубить въ рогъ битвы. Онъ поетъ пѣсню и изливаетъ свою душу въ умы храбрыхъ.
«Гдѣ», говоритъ ротъ пѣсенъ, «гдѣ павшій Кругалъ? Онъ лежитъ на землѣ, забытый; зала раковинъ безмолвна. Печальна жена Кругала. Она чужеземка въ жилищѣ своей печали. Но кто-же это, какъ лучъ солнца, бѣжитъ передъ рядомъ враговъ? Это Дегрена[1], преврасная супруга павшаго Кругала. Ея волосы развѣваются по вѣтру, глаза ея красны, ея голосъ рѣзокъ. Блѣденъ и безтѣлесенъ твой Кругалъ. Его обликъ въ пещерѣ холма. Онъ приходитъ говорить на ухо во время твоего сна, онъ возвышаетъ свой слабый голосъ, какъ жужжанье горныхъ пчелъ, какъ рой мухъ вечеромъ. Но Дегрена падаетъ, какъ утреннее облако. Мечъ Лохлина въ ея бову. Каирбаръ, она пала, надежда твоеб юности! Она пала, о Каирбаръ, мечта часовъ твоей юности[2]!
Свирѣпый Каирбаръ слышитъ погребальный звукъ. Онъ кидается, какъ волна океана. Онъ видитъ смерть своей дочери: онъ бушуетъ среди тысячъ. Его копье встрѣчаетъ сына Лохлина; битва распространяется отъ крыла къ крылу. Какъ сотня вѣтровъ въ рощахъ Лохлина, какъ огонь въ соснахъ сотни холмовъ, такъ разрушительно звонко подсѣкаются ряды людей. Кухулинъ рубитъ героевъ, какъ волчецъ; Сваранъ опустошаеть Эринъ: Курахъ[3] палъ отъ его руки. Каирбаръ горбатаго щита, Моргланъ[4], лежитъ въ послѣднемъ покоѣ. Ка-ольтъ[5] трепещетъ, умирая. Его бѣлая грудь покрыта кровью, его желтые волосы в) разсыпались въ пыли его родной земли. Онъ часто давалъ пиры тамъ, гдѣ теперь палъ. Онъ часто тутъ вызывалъ голосъ арфы, когда его собаки скакали отъ радости, а молодые охотники приготовляли лукъ.
Тихо подвигается Сваранъ, какъ потокъ, стремящійся изъ пустыни. Онъ покрываетъ небольшіе холмы въ своемъ теченіи,
