дубомъ шумныхъ потоковъ. Духомаръ пришелъ въ пещеру Тура; онъ сказалъ достойной любви Морны: «Морна, красивѣйшая изъ женщинъ, любезная дочь Кормака, могучей руки! почему остаешься ты одна, окруженная кемнями въ пещерѣ скалы. Потокъ журчитъ кругомъ. Старое дерево стонетъ отъ вѣтра. Озеро взволновано передъ тобой; мрачныя тучи на небѣ. Но ты точно снѣгъ на верескѣ; твои волосы — туманъ Кромлы, когда онъ вьется надъ холмомъ и освѣщается лучемъ востока! Твоя грудь — два нѣжныхъ утеса, видные изъ Бранно потоковъ; твои руки подобны двумъ бѣлымъ столбамъ въ залахъ великаго Фингала!»
«Откуда», возразила прекрасно-волосая дѣвушка, «откуда пришелъ ты, Духомаръ, самый мрачный изъ людей? Темны и страшны твои брови! Красны твои вращающіеся глаза! Появился-ли Сваранъ на морѣ? Что скажешь ты о врагахъ, Духомаръ?» — «Я вернулся съ холма, о Морна, съ холма темно-бурыхъ ланей. Трехъ убилъ я изъ моего натянутаго лука. Три было со мной широко прыгающія собаки[1]. Достойная любви дочь Кормака, я люблю тебя, какъ мою душу. Я убилъ для тебя величественнаго оленя[2]. Высоко держалъ онъ вѣтвистую голову и быстры были его ноги, какъ вѣтеръ».
«Духомаръ», спокойно возразила дѣва, «я не люблю тебя, мрачнаго человѣка! Жестоко твое каменное сердце, мрачно твое ужасное чело! Но Кахба, юный сынъ Тормана, — онъ любовь Морны. Онъ свѣтлый лучъ въ день мрачной бури! Видѣлъ-ли ты сына Тормана, любимаго всѣми на холмахъ его оленей? Здѣсь дочь Кормака ждетъ прихода Кахбы».
«Долго будетъ ждать Морна», сказалъ Духомаръ, «долго будетъ ждать она Кахбу. Взгляни на этотъ обнаженный мечъ — по немъ струится кровь Кахбы. Долго будеть ждать Морна. Онъ палъ при потокѣ Бранно! На Кромлѣ воздвигну я ему могилу, дочь Кормака, съ лазоревымъ щитомъ[3]. Обрати на Духомара свой взглядъ: его рука могуча, какъ буря.»
- ↑ Long—bounding dogs.
- ↑ Stately deer.
- ↑ Blue shield — роды и кланы отличалиь цвѣтомъ одеяды и оружія. O'Curry. Man. and Cust. of the ancient Irish — v. III.
дубом шумных потоков. Духомар пришел в пещеру Тура; он сказал достойной любви Морны: «Морна, красивейшая из женщин, любезная дочь Кормака, могучей руки! почему остаешься ты одна, окруженная кемнями в пещере скалы. Поток журчит кругом. Старое дерево стонет от ветра. Озеро взволновано перед тобой; мрачные тучи на небе. Но ты точно снег на вереске; твои волосы — туман Кромлы, когда он вьется над холмом и освещается лучем востока! Твоя грудь — два нежных утеса, видные из Бранно потоков; твои руки подобны двум белым столбам в залах великого Фингала!»
«Откуда», возразила прекрасно-волосая девушка, «откуда пришел ты, Духомар, самый мрачный из людей? Темны и страшны твои брови! Красны твои вращающиеся глаза! Появился ли Сваран на море? Что скажешь ты о врагах, Духомар?» — «Я вернулся с холма, о Морна, с холма темно-бурых ланей. Трех убил я из моего натянутого лука. Три было со мной широко прыгающие собаки[1]. Достойная любви дочь Кормака, я люблю тебя, как мою душу. Я убил для тебя величественного оленя[2]. Высоко держал он ветвистую голову и быстры были его ноги, как ветер».
«Духомар», спокойно возразила дева, «я не люблю тебя, мрачного человека! Жестоко твое каменное сердце, мрачно твое ужасное чело! Но Кахба, юный сын Тормана, — он любовь Морны. Он светлый луч в день мрачной бури! Видел ли ты сына Тормана, любимого всеми на холмах его оленей? Здесь дочь Кормака ждет прихода Кахбы».
«Долго будет ждать Морна», сказал Духомар, «долго будет ждать она Кахбу. Взгляни на этот обнаженный меч — по нём струится кровь Кахбы. Долго будеть ждать Морна. Он пал при потоке Бранно! На Кромле воздвигну я ему могилу, дочь Кормака, с лазоревым щитом[3]. Обрати на Духомара свой взгляд: его рука могуча, как буря.»
