своего. Примѣръ гибели Карла XII освѣжился въ памяти Рускихъ. Наполеонъ, путеводимый судьбою, хотѣлъ быть безпримѣрнымъ.
Рускіе до сего времени не умѣли ходить назадъ, и слово ретирада, въ ихъ понятіи, заключало въ себѣ нѣчто предосудительное, несвойственное достоинству храбрыхъ воиновъ, пріученныхъ Румянцовымъ и Суворовымъ ходить всегда впередъ, и побѣждать. Иной полководецъ, можетъ быть, никогда-бы не рѣшился на продолжительную ретираду; онъ скорѣе-бъ легъ, какъ Леонидъ, со всѣми воинами у рубежа границы, а не повелъ-бы за собою непріятелей въ сердце отечества. Но какъ-бы хорошо ни былъ составленъ планъ нашей кампаніи, только едва-ли возможно было заставить непріятеля дѣйствовать по предположенію, особенно Наполеона, который умѣлъ пользоваться чужими ошибками. Избалованный фортуною, онъ хотѣлъ однимъ полетомъ пронестись до Москвы, чтобы такъ-же скоро и славно кончить въ ней Русскую кампанію, какъ удалось ему совершишь Австрійскую и Прусскую взятіемъ Вѣны и Берлина. Но, кажется, Россію онъ худо зналъ, и впослѣдствіи времени, думая восторжество-
