сеймъ, постановление котораго передано посламъ. Но вы этимъ не довольствуетесь, вамъ нужно отъ нихъ чего-то большаго и у васъ есть кое-что, о чемъ вы хотите съ ними переговорить. Если вы опредѣленно не высказываете передъ его королевской милостью о предметѣ вашихъ переговоровъ, то король и самъ не желаетъ о немъ знать и у васъ спрашивать и не намѣренъ поднимать объ этомъ вопроса. Король былъ бы готовъ устроить Литвѣ общiй съ Короною сеймъ, но онъ знаетъ и понимаетъ, что литовцы — люди вольные, какъ и поляки, приказывать имъ онъ не будетъ, такъ какъ, согласно съ правами, не знаетъ, согласятся ли они на сеймъ. Король постарается, впрочемъ, сложить литовцамъ сеймъ, на который пусть поляки пошлютъ свою братью для переговоровъ, и если литовцы согласятся, онъ не замедлитъ исполнить ихъ просьбы[1].
Гіеронимъ Оссолинский отвѣчалъ королю отъ имени избы. Онъ вопросъ объ уніи старается свести на историческую почву, указывая, что самый фактъ приглашенія литовскаго князя на польскiй престолъ былъ сдѣланъ съ цѣлью увеличенія военныхъ силъ Польши, но тогда же былъ рѣшенъ вопросъ объ общихъ сеймахъ. Онъ находитъ вреднымъ для Рѣчи Посполитой мнѣніе тѣхъ, которые сводятъ вопросъ объ уніи на желаніе короля потому-де, что - Литва отчина короля: унія существуетъ издавна и должна существовать вѣчно; Ягайло и Витовтъ свое дѣдичное право на великое княжество Литовское окончательно передали Коронѣ, съ согласія всей литовской шляхты. Паны литовскiе и впослѣдствіи не разъ присягали на вѣрность и единеніе Коронѣ, о чемъ свидѣтельствуютъ документы въ статутѣ и въ королевскомъ скарбѣ. Унія была in usu до Сигизмунда I, но ни онъ, ни Сигизмундъ-Августъ не назначали общаго сейма, потому что не было надобности, а теперь она есть[2].
Пока всѣ три заинтересованныя стороны толкутся на одномъ мѣстѣ. Но рѣчи на сеймѣ 1553 года обрисовываютъ, въ связи съ литовскимъ отвѣтомъ 1551 года, положение въ данномъ вопросѣ и короля и сеймовъ обоихъ государствъ. Король не довѣряетъ коронной избѣ, предвидя, что речи на общемъ сеймѣ коснутся communia mala, a среди mala въ глазахъ пословъ была двойственная нерѣшительная политика самого короля; еще менѣе могъ довѣриться король соединенной избѣ Литвы и Польши. Коронная рада во все время дебатовъ старательно избѣгаетъ высказываться по вопросу объ уніи, которая въ такой постановкѣ не могла принести ей ничего хорошаго; зло, на которое указывала изба, заключалось въ широтѣ власти духовныхъ и свѣтскихъ магнатовъ: борьба съ церковью, борьба съ магнатами — вотъ программа тогдашней, почти поголовно протестантской, посольской избы. Для послѣдней вопросъ объ уніи — вопросъ не корыстолюбивой политики польскихъ дипломатовъ ХV вѣка, а вопросъ политическій. Но маскируя истинныя причины своихъ стремленій, наталкиваясь на сопротивление высшихъ классовъ въ Литвѣ, посольская изба вырабатываетъ постепенно ту сложную историко-юридическую аргументацію, которая впо-
