рѣзкихъ замѣчаній по его адресу, какъ государя и мужа. Нерѣшительность, топтаніе на одномъ мѣстѣ, отразились и на работѣ сеймовыхъ пословъ. Дневники коронныхъ сеймовъ того времени представляютъ странное зрѣлище: много времени отводится сеймовой процедурѣ, "намовамъ" радъ, пословъ, короля. Всѣ три чина какъ бы старательно избѣгаютъ говорить о дѣлѣ, о дѣйствительныхъ нуждахъ государства. Иниціатива законодательная принадлежитъ посламъ во всей ихъ совокупности, но они не чувствуютъ особеннаго призванiя къ законодательству, ограничиваясь весьма общими указаніями на непорядки въ государствѣ (отсутствіе правосудія, грабежи, разбои и пр.), старательно отстаивая свои шляхетскія вольности, которыхъ никто, впрочемъ, не нарушалъ. Въ такихъ безцѣльныхъ дебатахъ проходятъ сеймы, и рѣдкiй изъ нихъ даетъ хоть частичные, но положительные результаты. Щепетильность шляхты къ своимъ правамъ не знаетъ предѣловъ. На сеймѣ 1548 года шли дебаты о женитьбѣ короля на Барбарѣ Радивилъ[1]. Когда король запретилъ радѣ высказывать свое мнѣніе поодиночкѣ, потому что-де онъ, король, уже далъ достаточныя объясненія, по поводу этого запрещенiя поднялась цѣлая буря, занявшая дебатами нѣсколько дней. Послы не добились на этомъ сеймѣ расторженія королевскаго брака, и примирившись съ уже совершившимся фактомъ, поставили, однако, запросъ радѣ о томъ, не считаетъ ли она отношение къ ней короля для себя оскорбительнымъ. Мнѣніе рады раздѣлилось. Послы во всемъ вину старались свалить на короля, хотя его власть фактически бездѣйствовала, стѣсненная избою и радою. Народное представительство контролируетъ даже судебныя функціи короля, заставляя его судить только во время сеймовъ, а такимъ образомъ шляхетскiй populus могъ контролировать верховный судъ. Здоровая струя освѣжила польскiй сеймъ только въ пятидесятыхъ годахъ, когда депутатами его почти поголовно являлись протестанты, объявившіе борьбу господствующей церкви. Но они не нашли достаточной поддержки среди рады.
Интересно, что и послы, и рада, и король прекрасно сознавали безплодность сеймовыхъ дебатовъ и необходимость реформы. "Отъ столь частыхъ сеймовъ, которыхъ (столь частыхъ) не знали наши отцы, мы не видимъ - говорилось въ 1565 г. королю отъ имени избы иной пользы, какъ та, что одинъ сеймъ родитъ другой. Мы отъѣзжаемъ отъ вашей королевской милости только съ написанной и запечатанной бумагой (сеймовое постановление, которое послы увозили съ сейма), но порядку у насъ нѣтъ, хотя мы о немъ говоримъ, пишемъ"[2].
Съ высоты трона не разъ указывалось на то, что вслѣдствiе своихъ непорядковъ Польша превратилась въ убѣжище для всякаго нечестiя (asylum nequitiae), Речь Посполитая — несчастная вдова. Не разъ на сеймѣ съ горечью повторяли классическую фразу, что поляки непохожи на своихъ отцовъ (degeneravimus раtribus nostris). Но это сознаніе не научило, однако, поляковъ тому, какъ исправить свой политический строй. Правда, въ описываемое время возникаетъ мысль помочь
