ИЗЪ ГОТЕ.
Два или три раза: ей только башни градскія на это Слали въ отвѣтъ многократно свое говорливое эхо. Странно ей было искать: далеко никогда не ходилъ онъ; Если жъ, бывало, пойдетъ, то скажется ей для того, чтобъ Всѣ опасенія любящей матери тѣмъ успокоить; Только она все надѣялась встрѣтить его на дорогѣ. Обѣ калитки вверху и внизу виноградника были Отперты настежь—и такъ она въ поле вступила, которымъ Вся отъ вершины холма далеко покрывалась равнина. Все по своей же землѣ еще шла она весело, всюду Свой озирая посѣвъ и обильную рожь, у которой Колосъ свѣтло-золотой колыхался по цѣлому полю. Между посѣвомъ пошла она полемъ по узкой тропинкѣ Прямо къ холму, на которомъ огромная груша стояла, Тамъ, гдѣ рубежъ отдѣлялъ ихъ поля отъ сосѣдняго поля. Кто ее тутъ посадилъ—неизвѣстно. По дальней округѣ Всюду виднѣлась она и плоды ея славились также. Въ полдень подъ нею жнецы подкрѣплялись обѣденной пищей, А пастухи, отдыхая въ тѣни, берегли свое стадо. Выли подъ нею скамейки изъ дикаго камня и дерну. Точно, мать не ошиблась: тамъ Германъ сидѣлъ, отдыхая. На руку тихо склонясь, онъ, казалось, смотрѣлъ въ отдаленье,— Въ горы по той сторонѣ; а къ матери былъ онъ спиною. Тихо подкралась она и плеча его тихо коснулась. Онъ обернулся,—она увидала въ очахъ его слезы. «Матушка», ей онъ, смутясь: «вы меня изумили!»—и тотчасъ Юноша слезы отеръ, благороднаго чувства исполненъ.
