ГЕРМАНЪ и ДОРОТЕЯ. II.
Бъ заднемъ баулѣ повозки довольно того и другого. Мнѣ захотѣлось и эти дары передать все тебѣ же: Такъ, мнѣ кажется, лучше я все порученье исполню; Ты ихъ разумно раздашь, а я бы ихъ роздалъ случайно». Дѣвушка мнѣ отвѣчала: «Я ваши подарки со всею Правдой раздамъ и обрадую тѣхъ, кто нуждается больше». Такъ говорила она. Я открылъ поскорѣе баулы, Вытащилъ окорока полновѣсные, вытащилъ хлѣбы, Также бутылки съ виномъ и пивомъ, и передалъ все ей. Далъ бы охотно и больше; но ящики всѣ опустѣли. Все уложила она родильницѣ въ ноги и дальше Въ путь отправилась. Я лошадей завернулъ, да и въ городъ». Только-что Германъ окончилъ, сосѣдъ разговорчивый тотчасъ Въ рѣчи вступилъ и воскликнулъ: «Блаженъ, кто въ годину изгнанья И безпорядка живетъ въ своемъ домѣ одною душою И къ кому ни жена, ни малютки не жмутся съ боязнью. Я сознаю мое счастье. Никакъ не рѣшился теперь бы Я называться отцомъ и радѣть о женѣ и о дѣтяхъ. Часто уже о побѣгѣ я думалъ и лучшія вещи Всѣ укладывалъ,—старыя деньги и цѣпи покойной Матери: все еще цѣло, изъ нихъ ничего я не продалъ. Правда, много бъ осталось вещей, неудобныхъ къ отправкѣ- Даже кореньевъ и травъ, со стараньемъ отысканныхъ мною, Было бы жаль мнѣ, хотя и немного стоятъ товары. Если провизоръ останется въ домѣ, я буду покоенъ: Спасъ я наличныя деньги да тѣло свое, такъ и все я Спасъ. Одному человѣку легко убѣжать и укрыться». Юноша Германъ на то съ удареньемъ замѣтилъ сосѣду:
