Какой тутъ дышитъ миръ! Какая славы тризна!
Средь кипарисовъ, миртъ и каменныхъ гробовъ
Рукою набожной сложила здѣсь отчизна
Священный прахъ своихъ сыновъ.
5 Они и подъ землей отвагой прежней дышатъ! —
Боюсь, мои стопы покой ихъ возмутятъ,
И, мнится, всѣ они шаги живого слышатъ,
Но лишь молитвенно молчатъ.
Счастливцы, высшею пылали вы любовью:
10 Тутъ, что̀ ни мавзолей, ни надпись, — все боецъ
И рядомъ улеглись, своей залиты кровью,
И дѣдъ со внукомъ, и отецъ.
Изъ каменныхъ гробовъ ихъ голосъ вѣчно слышенъ:
Имъ внуковъ поучать навѣки суждено.
15 Ихъ слава такъ чиста, ихъ жребій такъ возвышенъ,
Что имъ завидовать грѣшно.
4 іюня 1887.
Какой тут дышит мир! Какая славы тризна!
Средь кипарисов, мирт и каменных гробов
Рукою набожной сложила здесь отчизна
Священный прах своих сынов.
5 Они и под землей отвагой прежней дышат! —
Боюсь, мои стопы покой их возмутят,
И, мнится, все они шаги живого слышат,
Но лишь молитвенно молчат.
Счастливцы, высшею пылали вы любовью:
10 Тут, что ни мавзолей, ни надпись, — все боец
И рядом улеглись, своей залиты кровью,
И дед со внуком, и отец.
Из каменных гробов их голос вечно слышен:
Им внуков поучать навеки суждено.
15 Их слава так чиста, их жребий так возвышен,
Что им завидовать грешно.
4 июня 1887.
