Я вышелъ шатаясь. За дверью въ лицо
Рванулся вѣтеръ холодный.
Во мглѣ фонарей золотилось кольцо,
Дышали звѣзды, какъ факелъ подводный.
За мной гнался ужасный фантомъ,
Облитый ихъ жалостнымъ свѣтомъ,
Съ противнымъ, изрытымъ оспой лицомъ,
Со смѣхомъ и съ хриплымъ и гнуснымъ привѣтомъ.
Мерещилось мнѣ, въ невѣрной тѣни,
Опухшее женское тѣло,
И мерзости ласкъ, и грязь простыни,
Какимъ-то саломъ давно пропотѣлой.
За мною смѣялся ужасный фантомъ,
Бѣжалъ я сквозь сумракъ холодный…
Вдали фонари золотились кольцомъ,
Туманились звѣзды, какъ факелъ подводный.
1894.
Я вышел шатаясь. За дверью в лицо
Рванулся ветер холодный.
Во мгле фонарей золотилось кольцо,
Дышали звезды, как факел подводный.
За мной гнался ужасный фантом,
Облитый их жалостным светом,
С противным, изрытым оспой лицом,
Со смехом и с хриплым и гнусным приветом.
Мерещилось мне, в неверной тени,
Опухшее женское тело,
И мерзости ласк, и грязь простыни,
Каким-то салом давно пропотелой.
За мною смеялся ужасный фантом,
Бежал я сквозь сумрак холодный…
Вдали фонари золотились кольцом,
Туманились звезды, как факел подводный.
1894.
