И мнится мнѣ: достойно бы воспѣли
Они красу, какой владѣешь ты.
Такъ, о тебѣ пророчествуя сладко,
Поэзія красу превознесла!
Но гимны тѣ—лишь слабая догадка:
Ты выше, все жъ, чѣмъ древнихъ вся хвала.
Когда умѣли пѣть,—тебя не знали;
Пришелъ твой вѣкъ,—и пѣсни слабы стали!
Н. Холодковскій.
Ни собственный мой страхъ, ни духъ, что міръ тревожитъ,
Міръ, замечтавшійся о будущности дѣлъ,
Любви моей года опредѣлить не можетъ,
Хотя бы даже ей готовился предѣлъ.
Смертельный мѣсяцъ мой прошелъ свое затменье,
И прорицатели смѣются надъ собой,
Сомнѣнія теперь смѣнило увѣренье,
Оливковая вѣтвь приноситъ миръ благой.
Благодаря росѣ, ниспавшей въ это время,
Свѣжѣй моя любовь и смерть мнѣ не страшна,
Я буду жить на зло въ стихѣ, тогда какъ племя
Глупцовъ безпомощныхъ похитить смерть должна,
И вѣчный мавзолей въ стихахъ тобой внушенныхъ
Переживетъ металлъ тирановъ погребенныхъ.
К. Фофановъ.
Что можетъ мозгъ создать, изобразить чернила,
Какъ можетъ передать мой духъ восторгъ любви,
Что новаго сказать; гдѣ творческая сила,
Чтобъ выразить любовь и качества твои?
Ничто, мой юноша прекрасный,—но порою
Счастливо повторять я каждый день готовъ
Все то же самое молитвою святою:
Твоя любовь во мнѣ, въ тебѣ моя любовь.
То вѣчная любовь, ея не разрушаетъ
Стремленье времени завистливымъ серпомъ,
Передъ морщинами она не отступаетъ
И старость дѣлаетъ на вѣкъ своимъ пажомъ,
Предчувствуя, что мысль любви родится тамъ,
Гдѣ внѣшностью любовь подобна мертвецамъ.
К. Фофановъ.
О, нѣтъ не говори, что сердцемъ предъ тобою
Я измѣнилъ, хотя слабѣй въ разлукѣ пылъ.
Скорѣй разстануся безъ страха самъ съ собою,
Но не съ душой, что я въ тебѣ похоронилъ.
Любовь моя—очагъ, и если я скитаюсь,
То возвращаюсь вновь къ нему, какъ пилигримъ;
Самъ приношу воды, съ дороги омываюсь,
Стирая пятна, пыль,—и грѣюсь передъ нимъ.
И если есть во мнѣ тѣ слабости, такъ трудно,
Такъ горячо у всѣхъ волнующія кровь,
То и тогда не вѣрь, чтобъ могъ я безразсудно
Растратить безъ тебя всю страсть и всю любовь,—
И вѣрь — вселенную я ни во что не ставлю,
Тебя, о роза, я одну люблю и славлю.
К. Фофановъ.
Въ исканьѣ новизны бродя то здѣсь, то тамъ,
Я обезцѣнилъ все, что сердцу было свято,
Противорѣчилъ я поступками словамъ
И промѣнялъ друзей, любимыхъ мной когда-то.
Да, заблуждался я! Отъ правды былъ далекъ,
Но молодость мою вернули заблужденья.
Конецъ ошибкамъ! Въ нихъ мнѣ жизнь даетъ урокъ;
Люблю тебя сильнѣй за всѣ мои мученья!
Прими мою любовь и ею завладѣй!
Клянусь тебѣ, она продлится безконечно,
И друга, вѣрнаго, какъ богъ, въ любви моей,
Не стану больше я испытывать безпечно.
Такъ пріюти жъ меня, чтобъ могъ я отдохнуть,
Склонясь порой къ тебѣ на любящую грудь.
В. Мазуркевичъ.
Вини мою судьбу за все, въ чемъ я неправъ,
За все, что есть во мнѣ презрѣннаго и злого!
Корысть публичности мой воспитала нравъ,
Судьба-же не дала мнѣ ничего другого.
Поэтому-то я презрѣньемъ заклейменъ;
Какъ краскою маляръ, отмѣтила позоромъ
Меня судьба моя, и путь мой омраченъ…
О сжалься надо мной и не терзай укоромъ!
