Она встревожила мой умъ и взоры:
Я думаю, но говорить не смѣю.
Покойной ночи, докторъ.
Британскія войска недалеко, —
Малькольмъ, Сивардъ и прямодушный Макдуффъ
Ведутъ ихъ въ битву, пламенѣя мщеньемъ;
Обиды ихъ зажгли бы жажду крови
Въ душѣ отшельника.
Они пойдутъ
Черезъ Бирнамскій лѣсъ. Мы тамъ ихъ встрѣтимъ.
Кто знаетъ, Дональбайнъ при братѣ?
Нѣтъ;
Вотъ списокъ всѣхъ дворянъ — тамъ сынъ Сиварда
И много юношей, схватившихъ мечъ
На подвигъ мужества.
А что тиранъ?
Онъ укрѣпляетъ Донзинанскій замокъ,
Сошелъ съ ума, какъ говорятъ; другіе,
Напротивъ, въ бѣшенствѣ его находятъ
Черту геройства. Несомнѣнно то,
Что онъ не въ силахъ устоять.
Теперь
Онъ чувствуетъ, какъ тайныя убійства
Сломили силу въ немъ. Повсюду бунты —
Улики собственнаго вѣроломства;
Войска идутъ не изъ любви — изъ страха.
Теперь онъ чувствуетъ, что царскій санъ
Виситъ на немъ, какъ панцырь великана,
Надѣтый карликомъ.
Понятно,
Какъ падшій духъ смутился отъ проклятій
Преступной совѣсти.
Друзья, идемъ
На встрѣчу истинному королю,
Врачу больного государства. Съ нимъ
Всю нашу кровь прольемъ для исцѣленья
Страны родной.
Мы ею оросимъ
Нашъ царственный цвѣтокъ и вырвемъ терны.
Идемте же въ Бирнамъ!
Впередъ съ докладами не приходить!
Пусть всѣ бѣгутъ: пока Бирнамскій лѣсъ
Не двинулся на Донзинанскій замокъ,
Страхъ незнакомъ мнѣ. Что дитя Малькольмъ?
Иль онъ не женщиной рожденъ? „Не бойся“,
Сказали духи мнѣ — а имъ открыты
Судьбы людей — „тебѣ не повредитъ
Рожденный женщиной“. Бѣгите жъ, таны,
Бѣгите къ Англіи изнѣженнымъ сынамъ!
Мой крѣпокъ духъ — и сердцу не смутиться;
Сомнѣнья всѣ и страхъ мнѣ незнакомы.
Чтобъ почернѣть тебѣ въ когтяхъ у чорта!
Глядитъ, какъ гусь. Чего ты поблѣднѣлъ?
Тамъ десять тысячъ…
Да, гусей, конечно?
Солдатъ, мой государь.
Возьми румянъ,
Замажь свой страхъ. Что за солдаты, баба?
Чтобъ чортъ тебя унесъ! Ты только годенъ
Пугать другихъ. Что за солдаты, трусъ?
Британскія войска, мой государь.
