И всякій разъ ты промахи творишь.
Иль просто ты умышленно плутуешь.
Ошибся я—повѣрь мнѣ, царь тѣней!
Не ты ли мнѣ сказалъ, что по костюму
Аѳинскому узнаю я того,
Кого ищу? И, право, мой поступокъ
Не заслужилъ упрековъ! Развѣ я
Не покропилъ аѳинянина очи?
Отчасти я ошибкѣ даже радъ:
Ихъ ссора намъ доставила забаву.
Соперники, однако, ищутъ мѣста,
Чтобъ драться. Ну, ступай скорѣе, Робинъ,
Спѣши, удвой тьму ночи; звѣздный сводъ
Покрой густымъ туманомъ, столь же мрачнымъ,
Какъ Ахеронъ, и разведи сейчасъ
Двухъ вспыльчивыхъ соперниковъ, но такъ,
Чтобы одинъ не могъ другого встрѣтить:
То голосомъ Лизандера дразни
Деметрія язвительной насмѣшкой;
То голосомъ Деметрія серди
Лизандера—и такъ ихъ другъ отъ друга
Удерживай до той поры, пока
На ихъ чело сонъ, подражатель смерти,
Надвинется свинцовою стопой
И ихъ своимъ крыломъ нетопыринымъ
Прикроетъ. Ты пусти тогда въ глаза
Лизандеру сокъ этой чудной травки:
Въ ней свойство есть въ глазахъ уничтожать
Постигшій ихъ обманъ иль ослѣпленье
И прежнюю способность возвращать,
Когда они проснутся, эта шутка
Покажется имъ сномъ, пустымъ видѣньемъ,
Соперники въ Аѳины возвратятся,
И свяжутъ ихъ сердца такія узы,
Которыя разрушитъ только смерть.
Ступай—пока исполни это дѣло,
А я пойду къ царицѣ, и у ней
Я выпрошу индійскаго ребенка.
Потомъ сниму я съ глазъ ея тѣ чары,
Которыми прикована она
Къ чудовищу—и всюду водворится
Спокойствіе.
О, повелитель эльфовъ,
Намъ слѣдуетъ, однако, поспѣшить.
Ужъ облака драконы черной ночи
Всей силою стремятся разсѣкать,
Ужъ тамъ блеститъ предвѣстница Авроры,
И, чувствуя, что скоро будетъ свѣтъ,
Спѣшатъ толпой блуждающія тѣни
На кладбище. Всѣ проклятыя души,
Которыя могилу обрѣли
Въ волнахъ иль на дорогахъ перекрестныхъ,
Ужъ улеглись на ложа изъ червей.
Страшись, чтобъ день ихъ страшнаго позора
Не озарилъ, отъ радостнаго дня
Они себя изгнали добровольно
И тьмѣ ночей навѣки обреклись.
Но мы съ тобой другого рода духи:
Съ поклонникомъ Авроры мнѣ не разъ
Случалося въ лѣсу здѣсь забавляться.
Я обѣгалъ съ нимъ рощи, какъ лѣсничій,
До той поры, пока врата Востока,
Всѣ красные, какъ будто бы въ огнѣ,
Разверзнувшись широко, начинали
Свои лучи въ Нептуна погружать
И покрывать чудесно-желтымъ златомъ
Соленыя, зеленыя струи.
Но поспѣши, однако, и не мѣшкай—
До утра мы успѣемъ кончить все.
И сюда и туда, и туда и сюда,
Я ихъ всѣхъ поведу и сюда и туда.
Не деревни однѣ, но и всѣ города,
Всѣ боятся меня, всѣмъ я страшенъ всегда.
Ну, шалунъ, поводи ихъ туда и сюда!
А, вотъ одинъ!
Ну, гдѣ же ты, Деметрій?
Надменный, гдѣ ты—говори?
Я здѣсь!
А, негодяй! Къ оружью, защищайся!
Гдѣ ты?
Я здѣсь! Сейчасъ найду тебя.
Иди сюда: здѣсь поровнѣе мѣсто!
Лизандеръ, трусъ! Ну, говори опять!
Бѣглецъ! Ушелъ! Въ кустарникѣ ты, что ли?
Гдѣ голову свою ты спряталъ?
И всякий раз ты промахи творишь.
Иль просто ты умышленно плутуешь.
Ошибся я—поверь мне, царь теней!
Не ты ли мне сказал, что по костюму
Афинскому узнаю я того,
Кого ищу? И, право, мой поступок
Не заслужил упреков! Разве я
Не покропил афинянина очи?
Отчасти я ошибке даже рад:
Их ссора нам доставила забаву.
Соперники, однако, ищут места,
Чтоб драться. Ну, ступай скорее, Робин,
Спеши, удвой тьму ночи; звездный свод
Покрой густым туманом, столь же мрачным,
Как Ахерон, и разведи сейчас
Двух вспыльчивых соперников, но так,
Чтобы один не мог другого встретить:
То голосом Лизандера дразни
Деметрия язвительной насмешкой;
То голосом Деметрия серди
Лизандера—и так их друг от друга
Удерживай до той поры, пока
На их чело сон, подражатель смерти,
Надвинется свинцовою стопой
И их своим крылом нетопыриным
Прикроет. Ты пусти тогда в глаза
Лизандеру сок этой чудной травки:
В ней свойство есть в глазах уничтожать
Постигший их обман иль ослепленье
И прежнюю способность возвращать,
Когда они проснутся, эта шутка
Покажется им сном, пустым виденьем,
Соперники в Афины возвратятся,
И свяжут их сердца такие узы,
Которые разрушит только смерть.
Ступай—пока исполни это дело,
А я пойду к царице, и у нее
Я выпрошу индийского ребенка.
Потом сниму я с глаз ее те чары,
Которыми прикована она
К чудовищу—и всюду водворится
Спокойствие.
О, повелитель эльфов,
Нам следует, однако, поспешить.
Уж облака драконы черной ночи
Всей силою стремятся рассекать,
Уж там блестит предвестница Авроры,
И, чувствуя, что скоро будет свет,
Спешат толпой блуждающие тени
На кладбище. Все проклятые души,
Которые могилу обрели
В волнах иль на дорогах перекрестных,
Уж улеглись на ложа из червей.
Страшись, чтоб день их страшного позора
Не озарил, от радостного дня
Они себя изгнали добровольно
И тьме ночей навеки обреклись.
Но мы с тобой другого рода духи:
С поклонником Авроры мне не раз
Случалося в лесу здесь забавляться.
Я обегал с ним рощи, как лесничий,
До той поры, пока врата Востока,
Все красные, как будто бы в огне,
Разверзнувшись широко, начинали
Свои лучи в Нептуна погружать
И покрывать чудесно-желтым златом
Соленые, зеленые струи.
Но поспеши, однако, и не мешкай—
До утра мы успеем кончить всё.
И сюда и туда, и туда и сюда,
Я их всех поведу и сюда и туда.
Не деревни одни, но и все города,
Все боятся меня, всем я страшен всегда.
Ну, шалун, поводи их туда и сюда!
А, вот один!
Ну, где же ты, Деметрий?
Надменный, где ты—говори?
Я здесь!
А, негодяй! К оружью, защищайся!
Где ты?
Я здесь! Сейчас найду тебя.
Иди сюда: здесь поровнее место!
Лизандер, трус! Ну, говори опять!
Беглец! Ушел! В кустарнике ты, что ли?
Где голову свою ты спрятал?
