Владѣетъ онъ—и все, что въ ней мое,
Моя любовь отдастъ ему навѣки.
Она моя, и всѣ мои права
Надъ нею я Деметрію вручаю.
Но, государь, не такъ же ли, какъ онъ,
И я богатъ, и знаменитъ рожденьемъ?
Моя любовь сильнѣй его любви,
И въ обществѣ, въ малѣйшихъ отношеньяхъ
Деметрію я равенъ; можетъ быть,
Деметрія я превышаю даже;
А сверхъ того, чѣмъ можетъ онъ хвалиться?
Я Герміей прекрасною любимъ:
Зачѣмъ же я права мои оставлю?
Деметрій… Да, я объявлю при немъ:
Онъ дочери Надара предложилъ
Свою любовь; съ тѣхъ поръ душой Елены
Онъ овладѣлъ, и добрая Елена
Ему вполнѣ, всѣмъ сердцемъ предана:
Боготворитъ невѣрнаго она.
Я признаюсь, дошли такіе жъ слухи
И до меня, и я намѣревался
Съ Деметріемъ объ этомъ говорить,
Но я забылъ: я самъ былъ озабоченъ.
Иди за мной, Деметрій и Егей,
Иди за мной: мнѣ нужно вамъ обоимъ
Дать нѣсколько особыхъ наставленій.
Ты, Гермія прекрасная, готовься
Согласовать желанія свои
Съ желаніемъ родителя; иначе
Законъ Аѳинъ, который измѣнить
Не можемъ мы, произнесетъ свой судъ
И обречетъ тебя на заточенье
Или на смерть. Пойдемъ-же, Ипполита!
Что, милая, какъ чувствуешь себя?
Деметрій и Егей, за мной идите:
Я долженъ къ вашей помощи прибѣгнуть,
Чтобъ нужное все изготовить къ свадьбѣ.
Поговоримъ мы также кой-о-чемъ,
Что собственно касается до васъ.
Мы слѣдуемъ по долгу и желанью.
Ну, что съ тобой, другъ милый? Отчего
Ты такъ блѣдна, и помертвѣли розы
Твоихъ ланитъ?
Конечно, оттого,
Что нѣтъ дождя; но буря глазъ моихъ
Легко замѣнитъ этотъ недостатокъ.
Мнѣ никогда не удалось прочесть
Иль услыхать въ исторіи, въ разсказѣ,
Чтобъ гдѣ-нибудь путь истинной любви
Былъ совершенъ спокойно. Иногда
Онъ возмущенъ различіемъ рожденій…
Мученіе, когда высокій родомъ
Влюбляется въ простую дѣву!
Иногда
Различьемъ лѣтъ…
Какое наказанье,
Когда скуютъ со старостію юность!
А иногда спокойствіе зависитъ
Отъ выбора родныхъ…
О, это адъ,
Когда должны мы выбирать не сами
Предметъ любви!
А если выборъ ихъ
Съ влеченіемъ душъ любящихъ согласенъ,
Тогда война, болѣзни или смерть
Ихъ счастію ужъ вѣрно помѣшаютъ.
И такъ—любовь мгновенна, будто звукъ;
Кратка, какъ сонъ; какъ призракъ, преходяща;
Какъ молнія среди глубокой ночи,
Она быстра—блеснетъ и озаритъ
Предъ взорами и небеса, и землю,
Но прежде чѣмъ успѣетъ человѣкъ
Сказать: „смотри“, ужъ снова бездны мрака
Все поглотятъ. Такъ быстро на землѣ
Все свѣтлое въ хаосѣ исчезаетъ!
Но ежели для истинной любви
Страданіе всегда необходимо,
То, видно, ужъ таковъ законъ судьбы.
Научимся сносить его съ терпѣньемъ;
Страданія нельзя намъ избѣжать:
Оно принадлежитъ любви, какъ вздохи,
Мечты и сны, желанія и слезы,
Всегдашніе товарищи влюбленныхъ!
Прекрасна эта вѣра; но теперь
Не то! Послушай: у меня есть тетка,
Богатая, бездѣтная вдова—
Владеет он — и все, что в ней мое,
Моя любовь отдаст ему навеки.
Она моя, и все мои права
Над нею я Деметрию вручаю.
Но, государь, не так же ли, как он,
И я богат, и знаменит рожденьем?
Моя любовь сильней его любви,
И в обществе, в малейших отношеньях
Деметрию я равен; может быть,
Деметрия я превышаю даже;
А сверх того, чем может он хвалиться?
Я Гермией прекрасною любим:
Зачем же я права мои оставлю?
Деметрий… Да, я объявлю при нем:
Он дочери Надара предложил
Свою любовь; с тех пор душой Елены
Он овладел, и добрая Елена
Ему вполне, всем сердцем предана:
Боготворит неверного она.
Я признаюсь, дошли такие ж слухи
И до меня, и я намеревался
С Деметрием об этом говорить,
Но я забыл: я сам был озабочен.
Иди за мной, Деметрий и Егей,
Иди за мной: мне нужно вам обоим
Дать несколько особых наставлений.
Ты, Гермия прекрасная, готовься
Согласовать желания свои
С желанием родителя; иначе
Закон Афин, который изменить
Не можем мы, произнесет свой суд
И обречет тебя на заточенье
Или на смерть. Пойдем же, Ипполита!
Что, милая, как чувствуешь себя?
Деметрий и Егей, за мной идите:
Я должен к вашей помощи прибегнуть,
Чтоб нужное все изготовить к свадьбе.
Поговорим мы также кой о чем,
Что собственно касается до вас.
Мы следуем по долгу и желанью.
Ну, что с тобой, друг милый? Отчего
Ты так бледна, и помертвели розы
Твоих ланит?
Конечно, оттого,
Что нет дождя; но буря глаз моих
Легко заменит этот недостаток.
Мне никогда не удалось прочесть
Иль услыхать в истории, в рассказе,
Чтоб где-нибудь путь истинной любви
Был совершен спокойно. Иногда
Он возмущен различием рождений…
Мучение, когда высокий родом
Влюбляется в простую деву!
Иногда
Различьем лет…
Какое наказанье,
Когда скуют со старостию юность!
А иногда спокойствие зависит
От выбора родных…
О, это ад,
Когда должны мы выбирать не сами
Предмет любви!
А если выбор их
С влечением душ любящих согласен,
Тогда война, болезни или смерть
Их счастию уж верно помешают.
Итак, — любовь мгновенна, будто звук;
Кратка, как сон; как призрак, преходяща;
Как молния среди глубокой ночи,
Она быстра — блеснет и озарит
Пред взорами и небеса, и землю,
Но прежде чем успеет человек
Сказать: «Смотри», — уж снова бездны мрака
Всё поглотят. Так быстро на земле
Все светлое в хаосе исчезает!
Но ежели для истинной любви
Страдание всегда необходимо,
То, видно, уж таков закон судьбы.
Научимся сносить его с терпеньем;
Страдания нельзя нам избежать:
Оно принадлежит любви, как вздохи,
Мечты и сны, желания и слезы,
Всегдашние товарищи влюбленных!
Прекрасна эта вера; но теперь
Не то! Послушай: у меня есть тетка,
Богатая, бездетная вдова—
