Я не видалъ, чтобы кто съ вами потѣшался, кабы только увидалъ, — сейчасъ бы клинокъ на-голо! Я не хуже другихъ вынуть-то съумѣю, коли только случай къ хорошей свалкѣ выйдетъ, да коли законъ будетъ на моей сторонѣ.
Ну, вотъ передъ Богомъ, такъ это я раздосадована, что всѣ-то у меня косточки трясутся!.. Подлецъ эдакой! Позвольте, мессеръ, словечко… Какъ ужъ я вамъ докладывала, моя барышня послала меня васъ разыскать, а что она сказать вамъ велѣла, это покамѣстъ при мнѣ остается. Только, первое дѣло, позвольте доложить вамъ: коли вы ее только, какъ это говорится, съ ума свести хотите, — расподлый съ вашей стороны это будетъ поступокъ, потому: барышня она молодая; значитъ, если вы съ ней въ темную играете, какъ это говорится, — грѣхъ это будетъ такъ поступить съ хорошей дѣвицей и не хорошее дѣло…
Поклонись ты отъ меня, кормилица, своей синьорѣ… Клянусь я…
Добрая душа! Ей Богу, все это ей скажу. Господи! вотъ обрадуется то.
Да что жъ ты скажешь то, кормилица? ты отъ меня ничего еще не выслушала.
А скажу я ей, синьоръ, что вы клялись, а это, — ну какъ мнѣ не понять? — самый что ни есть дворянскій обычай.
Скажи, чтобъ нынче же нашла предлогъ идти
На исповѣдь она;
И въ кельѣ фра Лоренцо совершится
Вѣнчаніе. Вотъ за труды тебѣ.
Нѣтъ, право, синьоръ, ни копейки не возьму.
Ну, вотъ еще! Возьми я говорю.
Такъ вечеромъ, синьоръ? Ну, хорошо! придетъ!
А ты за монастырскою оградой,
Кормилица, постой…
Мой человѣкъ туда къ тебѣ придетъ,
Веревочную лѣстницу тебѣ онъ
Отдастъ: мнѣ по узламъ ея взбираться
На верхъ блаженства моего,
Подъ кровомъ таинственнымъ ночи!
Прощай, служи лишь вѣрно: награжу я…
Прощай, синьорѣ кланяйся своей!
Храни тебя Господь… Послушайте, синьоръ…
Что, дорогая ты моя
Кормилица?
Вашъ человѣкъ-то вѣренъ?
Вѣдь тайна — знаете пословица ведется —
И промежъ двухъ-то рѣдко тайной остается.
Ручаюсь я, что вѣренъ онъ какъ сталь.
Ну, хорошо, синьоръ! И моя госпожа препрелестная барышня… Богъ мой, Богъ мой! когда она была еще крошкой маленькою… о! есть знаете въ городѣ, синьоръ, графъ Парисъ; очень ужъ онъ на нее зарится, а она, моя голубушка, лучше кажется на жабу, на настоящую заправскую жабу глядѣть будетъ, чѣмъ на него. Я иной разъ и дразню это ее: говорю, что молъ Парисъ — самый ей подходящій женихъ… такъ вѣрите ли? она такъ вотъ вся и поблѣднѣетъ какъ полотно бѣлое… А что! вѣдь розмаринъ — цвѣтокъ и Ромео съ одного слова начинаются?
Съ одного, кормилица… только чтожъ тебѣ изъ этого? оба конечно съ Ро…
Ахъ вы, насмѣшникъ! Вѣдь это собачій лай! ррро… Нѣтъ, ужъ я знаю, что съ другого слова! А ужъ какъ она складно это про васъ и про розмаринъ прибираетъ, просто — прелести слушать!
Кланяйся синьоринѣ! (Уходитъ).
Тысячу разъ буду кланяться! Пьетро!
