Сегодня? Какъ же рада я, однако,
Что не было его при этой схваткѣ!
За часъ, синьора, до поры, какъ солнце
Священное въ златомъ окнѣ востока
Явилось, — духъ взволнованный увлекъ
Меня бродить въ поля, и тамъ, гуляя
Подъ сѣнью сикомороваго лѣса,
Отъ города на западъ, видѣлъ сына
Я вашего, ушедшаго бродить,
Должно быть, до зари еще. Къ нему я
Намѣревался подойти, но онъ,
Меня завидя, скрылся въ чащѣ лѣса.
Я, о его задумчивомъ настройствѣ
По собственному своему судя,
Которому всегда привольнѣй какъ-то
Въ уединеньи, отдался своимъ
Мечтамъ, и не слѣдя его мечтаній,
Я самъ отъ уходившаго ушелъ.
Не разъ его ужъ по утрамъ видали
Слезами умножавшаго росу
И вздохами сгущавшаго туманы;
А чуть всеоживляющее солнце
На отдаленнѣйшемъ краю востока
Аврориной постели занавѣски
Тѣнистыя раздернетъ, — убѣжитъ
Сейчасъ же мой угрюмый сынъ отъ свѣта
И, запершись, заслонитъ окна спальни
И, выгнавши отрадный свѣтъ дневной,
Создастъ себѣ искусственную ночь онъ…
Охъ! до добра не доведетъ его
Унылость эта, коль совѣтомъ добрымъ
Ея причину мы не истребимъ.
А вамъ извѣстна ли причина, дядя?
Нѣтъ! и дознаться отъ него не могъ.
А отъ него вы развѣ дознавались?
И самъ пытался, и друзья мои, —
Но онъ — совѣтникъ чувствъ своихъ единый;
Онъ самъ себѣ не то что вѣренъ, нѣтъ:
Онъ самъ себѣ суровый, скрытный сторожъ.
Закрытъ для всѣхъ разспросовъ онъ, какъ почка
Цвѣтка, который червемъ злымъ подточенъ,
Еще листковъ пахучихъ не раскрывши
И солнцу ихъ красы не посвятивши.
Причину бъ грусти только намъ открыть,
И стали бъ грусть усердно мы лечить!
Вотъ онъ. Вамъ лучше прочь идти отсюда…
Дознаюсь, нѣтъ ли, — а стараться буду.
Дай Богъ удачи! хоть бы онъ съ тобой
Былъ искрененъ! Жена, пойдемъ домой!
Братъ! съ добрымъ утромъ!
Развѣ день такъ молодъ?
Сейчасъ пробило девять.
О! какъ длинны
Часы печали! Не отецъ ли это
Сейчасъ отсюда быстро удалился?
Онъ. Что же это за печаль, однако,
Которая часы для Ромео длитъ?
Печаль отъ неимѣнія того,
Чѣмъ обладанье ихъ бы сокращало.
Влюбленъ?
Съ ума сошелъ я…
Отъ любови?
Отъ нелюбови той, кого люблю я.
Да! видно лишь въ мечтахъ любовь сладка,
На дѣлѣ-же — тирански-жестока.
Увы! любовь — слѣпая, говорятъ,
Но и безъ глазъ дорогу къ цѣли видитъ.
Гдѣ мы обѣдать будемъ?.. Ахъ! А что
За шумъ здѣсь былъ?.. но нѣтъ… не говори мнѣ!
Наслушался я этого. Раздолье
Враждѣ тутъ, а еще раздолье шире
