ралъ, но вспомнилъ, какая съ нимъ неслыханная штука случилась, и во второй разъ заплакалъ.
— Что̀ же мы будемъ однако дѣлать? — продолжалъ онъ сквозь слезы: — ежели теперича докладъ написать — какая польза изъ этого выйдетъ?
— Вотъ что̀, — отвѣчалъ другой генералъ: — подите вы, ваше превосходительство, на востокъ, а я пойду на западъ, а къ вечеру опять на этомъ мѣстѣ сойдемся; можетъ быть, что-нибудь и найдемъ.
Стали искать, гдѣ востокъ и гдѣ западъ. Вспомнили, какъ начальникъ однажды говорилъ: „если хочешь сыскать востокъ, то встань глазами на сѣверъ, и въ правой рукѣ получишь искомое“. Начали искать сѣвера, становились такъ и сякъ, перепробовали всѣ страны свѣта, но такъ какъ всю жизнь служили въ регистратурѣ, то ничего не нашли.
— Вотъ что̀, ваше превосходительство: вы пойдете направо, а я налѣво; этакъ-то лучше будетъ! — сказалъ одинъ генералъ, который, кромѣ регистратуры, служилъ еще въ школѣ военныхъ кантонистовъ учителемъ калиграфіи и, слѣдовательно, былъ поумнѣе.
Сказано — сдѣлано. Пошелъ одинъ генералъ направо, и видитъ — ростутъ деревья, а на деревьяхъ всякіе плоды. Хочетъ генералъ достать хоть одно яблоко, да всѣ такъ высоко висятъ, что надобно лѣзть. Попробовалъ полѣзть — ничего не вышло, только рубашку изорвалъ. Пришелъ генералъ къ ручью, видитъ: рыба тамъ, словно въ садкѣ на Фонтанкѣ, такъ и кишитъ, и кишитъ.
„Вотъ кабы этакой-то рыбки да на Подъяческую!“ подумалъ генералъ, и даже въ лицѣ измѣнился отъ аппетита.
Зашелъ генералъ въ лѣсъ — а тамъ рябчики свищутъ, тетерева токуютъ, зайцы бѣгаютъ.
— Господи! ѣды-то! ѣды-то! — сказалъ генералъ, почувствовавъ, что его уже начинаетъ тошнить.
Дѣлать нечего, пришлось возвращаться на условленное мѣсто съ пустыми руками. Приходитъ, а другой генералъ ужъ дожидается.
— Ну что̀, ваше превосходительство, промыслили что-нибудь?
— Да вотъ нашелъ старый нумеръ „Московскихъ Вѣдомостей“, и больше ничего!
Легли опять спать генералы, да не спится имъ на тощакъ. То
