дома, гдѣ была и моя квартира; чистилъ нѣкоторымъ жильцамъ платье, ставилъ самовары, бѣгалъ на побѣгушкахъ. И бывало такъ, что хозяинъ и работникъ сидятъ рядышкомъ и чистятъ сапоги: дворникъ жильцамъ, Будниковъ себѣ… Но потомъ г. Будниковъ завелъ лошадь. Безъ особенной нужды. Маленькая роскошь: ѣздилъ онъ раза два въ недѣлю на загородный хуторъ. Остальное время лошадь была свободна. У Гаврилы тоже не все время было занято… Ну, и вышло естественнымъ образомъ, что лошадь перешла на попеченіе Гаврилы, и онъ съ нею сталъ выѣзжать на биржу. Гаврило противъ этой комбинаціи, повидимому, ничего не имѣлъ, такъ какъ неустанный трудъ считалъ своимъ пріятнымъ назначеніемъ. Есть, знаете, своего рода талантливость на все, и я думалъ иной разъ, что Гаврило своего рода геній въ области мускульнаго труда… Въ движеніяхъ легкость, безтрудность какая-то неутомимая. Иной разъ даже ночью… не спится бывало. Взглянешь въ окно: мететъ мой Гаврило улицу или тамъ канавки подчищаетъ. Это значитъ,—легъ спать, и вдругъ вспомнилъ: не успѣлъ за другими дѣлами мостки дочистить… Идетъ и чиститъ. И была въ этомъ положительно какая-то своя красота…
— Да, да!—сказалъ математикъ.—Вы очень вѣрно изобразили этого человѣка. Вспоминаю именно, что на него вообще было пріятно смотрѣть, благообразіе какое-то.
— Душевное равновѣсіе всегда красиво, а онъ исполнялъ свое назначеніе, не углубляясь въ характеръ своихъ отношеній къ хозяину… И это тоже было пріятное зрѣлище, то есть ихъ взаимныя отношенія. Одинъ красиво играетъ мускулами. Другой придаетъ этой игрѣ смыслъ и разумную цѣлесообразность… Увидѣлъ, что время не заполнено,—и нашелъ новое примѣненіе… Своего рода гармонія интересовъ, почти идиллія… Чуть свѣтъ,—Гаврило ужъ на работѣ. Г-нъ Будниковъ вставалъ тоже рано. Они здоровались съ очевиднымъ взаимнымъ расположеніемъ. Потомъ г. Будниковъ или работалъ въ саду, или обходилъ свое „хозяйство“, разбросанное въ городѣ: бѣднота-то поднимается рано, онъ и заходилъ утромъ въ квартирки, занятыя бѣднотой… Потомъ возвращался и говорилъ:
— Ну, ты теперь, Гаврилушко, запрягай, пожалуй, а я за тебя тутъ дочищу… Какъ разъ чиновники въ канцеляріи идутъ. Можетъ кто и попадется…
Себя онъ считалъ въ то время не то толстовцемъ, не то… опростившимся что ли… Часто заговаривалъ о ненормальности нашей жизни, о необходимости отдать долгъ трудящемуся
